истерики, лишь сказала:

— Я всегда знала, что так случится. Мне ещё повезло, что это произошло не скоро.

Помолчав, она спросила:

— Кто она?

Виктор ответил.

— Я как чувствовала, что вы созданы друг для друга, и всегда опасалась, что вы

встретитесь в поликлинике. Не убереглась... — она снова помолчала.

— Ну что же, не жалей меня! Я уеду к своей тётке в Балашиху, поближе к детям.

Сейчас они мне нужнее, чем ты. Тем более что тётка яедёт меня.

Она взяла его за руки, прижалась к груди.

— Спасибо тебе за всё: за детей, за те годы, что прожили вместе, за счастье, какое у

нас всё-таки было! Помни, что я люблю тебя! Прощай!

Вера поцеловала его в щёку, он обнял её, поцеловал в лоб и вышел. Несмотря ни на

что, на душе было тяжело, но, подъезжая к дому Светланы, он уже успел успокоиться, а

войдя в квартиру, где она с заплаканными глазами встречала его, взял её на руки, и она

прильнула к нему, благодарно положив голову ему на плечо.

Не успела кончиться их счастливая неделя, как в четверг к полудню ему позвонила

Вера и с тревогой сказала, что принесли телеграмму — умерла его мать. Сколь бы

часто он не думал о том, что такое должно случиться, но был ошарашен новостью и

первое время не мог сообразить, что должен делать, пока расстроенная, но

успокаивавшая его Светлана не позвонила в агентство Аэрофлота, намереваясь заказать

билеты на самолёт.

— Я поеду с тобой, — заявила она.

— Не надо, прошу тебя, — отвечал Виктор. — Тебе на днях на работу, и тебя

просто не поймут, если ты уедешь.

— Но тебе будет плохо без меня!

— Что поделаешь, мы все должны пройти через это.

— А Вера поедет?

— Нет! Я не хочу, чтобы она ехала. Да ей сейчас и не до этого.

2бЗ

Он съездил на работу, взял недельный отпуск с расчётом того, что кончился

больничный, а затем купил билет на самолёт до Екатеринбурга, где нужно было делать

пересадку на поезд, чтобы потом ещё ночь ехать на нём. Намереваясь собрать кое-что в

дорогу, вернулся в квартиру Светланы.

Перед отъездом позвонил Колычев, сообщивший, что был звонок от того

неизвестного доброжелателя, и передал кое-какую информацию о нападавших на

Виктора людях. Раздосадованному Виктору ничего не оставалось, как сказать Евгению

о смерти матери и своём отъезде.

— Единственное, о чём прошу вас: ничего не предпринимайте до моего

возвращения.

— Кто звонил? — спросила Светлана, и в голосе её чувствовалась явная

обеспокоенность.

— Друг старый, — отвечал он. — У нас есть дела.

— Какие? — прозвучало требовательно.

— Хорошие, — отвечал твёрдо Виктор. — Успокойся, ты должна мне верить.

Он обнял её, поцеловал и, подняв небольшую дорожную сумку, открыл дверь.

— Никогда не верила в Бога, но сейчас хочу сказать тебе: с Богом! Я люблю тебя,

родной мой!

Он благодарно посмотрел на неё и вышел — такси дожидалось у подъезда.

Ему удалось добраться до родного дома часам к десяти следующего дня.

Встреченный Лидой, молча обнявшей его, он вошёл в избу, где в передней на узкой

кровати, омытая и прибранная, маленькая и сухонькая, лежала мать, спокойно и

умиротворённо.

— Мамка моя! — зарыдал Виктор, упав на колени около кровати и уронив голову

на её край, словно боясь прикосновением разбудить уснувшую мать

Прошло немало времени, пока он, потревоженный вошедшими людьми, вынуяеден

был подняться на ноги, уже несколько успокоившись и выплакав скопившиеся слёзы.

Поздоровавшись с ними, он обнял старшую сестру, тихо сказавшую, как неизбежное:

— Ну вот, теперь наша очередь, — и Виктор вдруг почувствовал, как стало

холоднее с уходом матери и как ближе стали остальные родные.

За заботами, связанными с приготовлением к похоронам, прошёл день, и вечером,

почти ночью, после долгого сидения около постели покойной он заснул в той же

комнате на раскладушке в двух метрах от ног матери. На другой день мать, уложенную

в гроб, стоящий у стены на двух табуретках там, где до этого стояла её кровать,