Шрифт:
…Крохотная фигурка брата прошлась по краю пропасти. Потом он отступил на несколько шагов, разбежался и прыгнул…
…Раскинув руки, он полетел вниз…
А Элина, замершая в ожидании, считала секунды…
"Раз…"
В голове почему-то мыслей у Ленинджера сначала вовсе не было — свист ветра в ушах заполнил все сознание, не оставив им места. К нему надо было привыкнуть…
"Два…"
"…Холодно," — вот первое, о чем Ленинджер ясно и четко подумал…
"Три…"
Стало страшно — страх кольнул сердце и начал разгораться со страшной силой…
"Четыре…"
Ленинджер вспомнил о драконочеловеке, столько раз взлетавшем с Плато Небес до него, представил его так ярко, что этот образ вытеснил все, что было: и страх, и холод, и мысли… Осталась только Вера, непоколебимая, как монолит.
"Пять…"
Скучно… Ему казалось, что полет длится вечность.
"Шесть…"
Ленинджер подумал об отце, об Элине — и на душе стало совсем светло и тихо…
"Семь…"
Он закрыл глаза — и вдруг тело обрело невесомую легкость, будто тот самый свет, поднявшийся из темниц души, подарил ему крылья и вознес в свободное безграничное небо…
"Восемь…"
Элина не увидела ни волшебного взмаха крыльев, ни полета в небеса… Она увидела, что брат ее просто упал, и… поняла, что он разбился насмерть…
Хотя он не успел ей досказать одну свою фразу: "Если ты что-то видишь, это не значит, что оно действительно так…"
(5 сентября 2003 г)
402. 6 сентября 2003 г —У каждого Бога на Земле есть любимчик…
(6 сентября 2003 г)
403. —Песнь о Пандере
404. —Бронзовка
— Эти бронзовки, — Джана показала брату блестящего зеленого жука на ладошке, — объедают розы в садах.
— А я считал, что это майский жук, — удивился Орстер, — да, такой зеленый, с блестящей спинкой.
Джана промолчала и отпустила жука на волю.
— Вот я его отпускаю, — сказала она, — а он съест какую-нибудь розу в саду. Может быть, даже в королевском саду. Может, даже самую красивую розу.
— Тебе не жалко? — спросил Орстер, заглянув сестренке в глаза.
— Нет, — ответила Джана и отвернулась.
…Они шли домой безграничным холмистым лугом — настоящим земляничным морем, которое, к сожалению, пока только цвело…
Орстер чувствовал себя здесь чужим. Когда-то его, единственного из семьи, отправили в Город Колонн — учиться. Здесь, в глуши, вся его семья работала не покладая рук, чтобы платить его учителю.
Когда Орстер приезжал проведать их, он видел хмурые лица и мозоли, стертые до крови, — у братьев; видел старшую сестру замужем за нелюбимым — у нее и взгляд стал какой-то обреченный и равнодушный, как у рабочей лошадки… он видел младшую сестренку Джану, росшую дичком, потому что у матери с отцом и свободной минутки на нее не было…
Каждый раз… каждый раз такое… И сердце Орстера наполнялось гневом. Он считал, что жирный учитель, с которым ученикам было дозволено разговаривать только стоя на коленях, не стоит этого. О, сколько раз Орстер желал ему страшной и мучительной смерти! И сколько раз порывался уйти!..
Но мать говорила: "Учись, сынок, учись! Ты наше будущее. Однажды ты будешь богатым и счастливым, ты приедешь и заберешь нас в город. Ты выкупишь из немилого брака Твин, а Джана обязательно выйдет замуж по любви!.."