– Списали тебя с «Вышнего Волочка»?

– Недопоняли меня на танкере. Странные люди.

– А куда?

– На «Ладу».

– Хорошее судно.

– Эдик, было у тебя что-нибудь с той бабой?

– А ты как думаешь?! – запальчиво выкрикнул Эдик. – Было дело!

– Вот это здорово! Да я бы за такое дело всю жизнь в собачьей конуре просидел.

– Пока, благородные сограждане! Я на «Ладу», – Эдик поприветствовал всех и отправился дальше.

Отъехала и третья машина. Компания приготовилась облокотиться на следующую, но машин на стоянке больше не оказалось. Тогда перешли на другую сторону улицы к чистильщику сапог и встали рядом с ним, опершись со стену.

– Поехали мы на Тухаевскую за абрикосом, а там град второй день идет, булыги с неба валятся…

– Брось…

– Рамочка хорошая получилась… Отполировал ее, сучку, как полагается.

– Брось…

Паровая шаланда «Лада» перевозит донный ил от земснаряда к песчаной косе.

Вот она стоит в Малом бассейне порта среди таких же, как она, невзрачных суденышек. В Большом бассейне порта разгружаются и нагружаются океанские суда, на рейде стоят гигантские танкеры, а здесь идет своя хлопотливая жизнь – выходят из бассейна маленькие буксиры Портфлота, грузятся металлоломом низкие баржи.

Капитан «Лады» Бронислав Иванович Зуппе, застенчивый долговязый мужчина, принимает поздравления экипажа – сегодня у него день рождения. Боцман Витя Сорокин, бочкообразный здоровяк, щуря поросячьи глазки, держит речь:

– Сегодня у нашего маленького коллектива большой праздник – день рождения нашего капитана Бронислава Ивановича Зуппе, известного на Черноморье морехода и инженера. Поаплодируем, товарищи!

Экипаж «Лады» – франтоватый Эдик Евсеев и подражающий ему во всем подросток Толя Маков, два крепыша-грузина Бесо и Шота, а также «трюмные черти» Иван, Петр и Сидор – бурно аплодирует.

– Откуда вы узнали, товарищ Сорокин? – смущается капитан.

– Супруга ваша подсказала, – говорит боцман.

Неловкая пауза.

– В этот день славного сорокалетия, – продолжает боцман, – экипаж паровой шаланды «Лада» берет на себя повышенные трудовые обязательства и преподносит юбиляру скромный подарок, портативный электрический самовар с гравировкой, в котором можно и чай вскипятить.

Передает капитану самовар. Экипаж на губах исполняет туш. Капитан смущенно принимает подарок.

– Благодарствуйте, благодарствуйте. Ах, боже мой, такие траты… – бормочет он. – Это все Екатерина, все она… ах, как неловко…

– Трата, конечно, немалая… по два десять на рыло… но зато вещь хорошая… капитанша свое дело знает… вещь красивая… и в хозяйстве нужная… – философствуют «трюмные черти».

– За нами подарок вечером, товарищ капитан, – лукаво подмигивают Бесо и Шота.

– А это от меня лично, – говорит Эдик. – Миллионерская сигара «Ройял-Кинг-Амбассадор».

– Ах, Эдик, вы меня балуете, – волнуется капитан, сует сигару в зубы, лезет за спичками.

Металлический голос диспетчера:

– На «Ладе»! Зуппе! Почему задерживаете выход?

– Ура! – кричит экипаж.

Одновременно взрывается сигара в зубах капитана. От сигары валит густой дым. Капитан сконфуженно лезет в рубку.

Эдик корчится от смеха.

– Дурак ты, Эдик, и шутки твои дурацкие! – сердится боцман Витя Сорокин.

Эдик смущается.

– Ох, Эдичка-Эдюля, кто ж тебя выдумал? – вздыхает мама.

– Ох, мамочка-мама, – в тон ей с набитым ртом мямлит Эдик, – не понимаете вы морского характера. Вот папа вернется, он меня поймет.

…

под напором страшного урагана с треском рвутся паруса каравеллы… позванивая доспехами, проходит строй древнегреческих воинов… с ревом несутся по ночному шоссе мотоциклисты в черной коже… йе, йе, йе, хали-гали…

– Прошу вас, отдайте швартовы, – говорит капитан из рубки, достает судовой журнал, делает запись:

«В торжественной обстановке отмечен юбилей капитана Б. И. Зуппе. Нет ничего сильнее морской дружбы».

«Лада» выходит из акватории порта. На палубе стоит Эдик Евсеев, рядом Толя Маков восхищенно заглядывает ему в рот. Эдик высокопарно читает по книжке: