— Умный, да?

— Это я умная, — сказала Ширли. — Мадам всегда так делала.

— Компаньон! — Д.Э. всплеснул руками. — Да у вас усы!

— Два часа закручивал, — скромно отмахнулся М.Р. — Не завидуйте. У вас зато глаза молодого головореза. Мне до таких еще работать и работать.

— Конечно, — подтвердила Ширли. — Наглые зенки!

— Бесстыжие зенки! — подтвердил Дюк.

— Кого нам не хватает? — быстро спохватился Джейк.

— А кто еще должен быть? — удивился Дюк. — Счетоводом ты, вон, Ширли приспособил.

— За дополнительную плату! — немедленно напомнила та.

— Фотограф у нас есть. Музыкальный автомат имеется, — продолжил М.Р. — Чего тебе не хватает для счастья-то?

— Кухарки, — тоскливо сказал Д.Э. — Прачки. Горничной.

Дюк спихнул ноги компаньона на пол, плюхнулся рядом на диване.

— Разбаловались тут у нас некоторые, — сказал он. — Не пора ли тебя опять на китобой, а?

— Да ты посмотри, в каком хлеву мы живем! — Джейк распахнул черный пиджак, демонстрируя пятна на жилете. — Прачка в кредит больше не берет, мыло кончается, денег…

— Ой, мыла ему! — М.Р. хлопнул себя по ляжкам. — Тут воды нет по-человечески, а этому мыло подавай!

С водой было плохо по-прежнему: то она была, то ее не было, то еле текло, то вместо воды из крана лилась ржавая жижа.

— Ваше сиятельство, — сказал Джейк противным голосом, — ты закончила? Все, сделай мне еще писем напоминательных штук пять, и можешь идти повалять дурака. Пока никого нет.

Пока русская графиня, страдальчески вздыхая, стучала на машинке, Дюк сказал:

— Я кассу нашел.

— Ого!

— Да. И несгораемый шкаф. Вскрытый, правда, но несгораемый.

— А зачем нам касса? — поразился Д.Э. — Чеки давать?

— Чеки давать не надо. Для отчетности.

— А отчетность кому? — полюбопытствовал Д.Э. — Мы же нелегальное заведение!

— Мне, — скромно сказал Дюк.

— О!

— Знаю я вас! Тридцать шесть баксов девчонкам на тряпки спустил!

— Это для представительства! — отбивался Д.Э. — Ты посмотри, какими лахудрами они были! Подаяния просить только!

— А шпиц?

— Подобрали бездомную собачку, — отрезал Джейк. — Жалко?

— Подобрали и раскормили! Он от конфет плешивый весь и чешется!

— Это барышни! — наябедничал Джейк.

— Ты тоже, между прочим, старался! Он толстый, старый, и у него астма! И вообще, облезлый, как будто его моль по-била!

— Не обижай животное! — отбивался компаньон — Он толстый, старый, у него астма, только и осталось удовольствий, что пожрать, да чтобы пузо кто-нибудь почесал!

Джейк умолк и насторожился.

— Это что, опять? — возмутился он.

— Где? — моргнул Дюк.

— А вот, слышишь? Ты правым ухом повернись, тетеря глухая!

Дюк повернулся. Прислушался. Сглотнул.

— Эй ты, длинный! — послышалось с лестницы. — Еще раз тронешь наших девочек — конец вашей богадельне!

— А ты мне не тыкай, — заорал Джейк, — не проткнешь! А будешь так разговаривать — вперед ногами с моей территории вынесут!

— Да ты знаешь, с кем ты говоришь?!

— Я-то знаю! — нагло соврал Д.Э. — А вот ты, по-моему, не очень!

— Фараонам лапшу вешать будешь! Слыхали мы про твоего Лиса! Только его что-то не видно!

— Как было бы отлично бронированную спинку дивана, — сказал Дюк.

— Эй! — заорал его компаньон. — Или ты сейчас выметаешься, или я считаю до трех!

— Ширли, не бойся, — успокаивал Дюк.

— Вот еще! — трясущимися губами сказала русская гра-финя.

— Сейчас будем палить! — Джейк сунулся по карманам в поисках револьвера.

Револьвера не было.

— Боюсь, сэр, — печально произнес Дюк, — что палить будут по нам. Ширли, отдай ему свой.

Ширли мрачно полезла за корсаж и вытащила блестящий дамский «смит-и-вессон».

— Считай-считай! — ответили Джейку.

Совсем близко послышались тяжелые шаги, возня, плюхнулось, кто-то грязно выругался. Потом что-то с грохотом отшвырнули, и под три сухих щелчка прямо над диваном образовалось три дыры.

— Мы же хорошие! — вполголоса возмутился Джейк.

— Ну, значит, в нас будут палить еще более хорошие, — резюмировал Дюк, прицеливаясь.

И добавил на ухо компаньону: