Полное собрание стихотворений
вернуться

Кленовский Дмитрий Иосифович
Шрифт:

376

Нади, Любочки и Верочки!  Дорогие имена! В редком доме эти девочки  Не мелькнули! Хоть одна! Кто, учась любовной грамоте,  С гимназических времен Не был в Верочку без памяти  Или в Любочку влюблен! От Хабаровска до Винницы,  От столицы до села Пол-России именинницей  В сентябре всегда была. Но теперь у нас на родине  Редки эти имена, И плохой на них пародией  Запорошена она. Та - Нинелью, эта - Жанною  Стали девушки подряд, И на всей Руси (не странно ли!)  То сказалось, говорят. Словно жребий тот же вынула  Вся страна, и, хмуря бровь, Вслед за верой Русь покинули  И надежда, и любовь. Вот стоим перед отчизною  Обокраденной своей... Ах, когда, откуда сызнова  Эти три вернутся к ней? Не тогда ль, когда, прозревшая,  Станет девочек опять Теми милыми, утешными  Именами называть! 1970 

377

На полотнах треченто, Что в музеях хранимы, Краски светят, как ленты В волосах у любимой, Словно взгляд ее ясный, Алость губ ее спелых, На подушках атласных Золотистое тело. Видно, мастер, томимый Красотой, безотчетно Все сиянье любимой Перенес на полотна. 1970

378

Я здесь узнал мельчайшие цветы, Их называют «луговая пена». Они в глаза не бросятся, но ты Их, проходя, заметишь непременно. Они цветут вперегонки с весной И островками вкраплены густыми В зеленые лужайки, а порой Канавы у дорог пестреют ими. Они так умилительно легки И, сорванные, так поспешно вянут, Что на букеты или на венки Их даже дети обрывать не станут. Своей и белизной и синевой Они подобны той эгейской пене, Откуда Афродита сквозь прибой На мраморные поднялась ступени. А если любишь средние века И хороводы девушек в апреле - Сядь на траву и обожди, пока Тебе их дорисует Боттичелли. 1969

379

Как прельщает нас порой Суетою праздной Хлопотливый, звонкий строй Жизненных соблазнов! Долетят ли с высоты К нам слова простые: «Отойди от Марфы ты, Обожди Марию!»

380

Если вера моя права - Дай мне правильные слова, Чтоб о ней рассказать другим, Чтоб она не ушла, как дым, С отгоревшей моей душой В тот обещанный мне покой, Где, у вечности под ключом, Не скажу уже ни о чем. 1970

381

Нет, с Богом говорить я не умею! Его обитель мне едва видна. Ни в дверь к Нему я постучать не смею, Ни дотянуться до Его окна. Другое - ангел. Он в прихожей Бога Меня принять и выслушать готов, И мы порой беседуем немного, Словами - я, а он - без всяких слов. Он понимает все мои заботы, Не сердится, пусть даже буду я неправ, Он иногда через мою дремоту Проходит ночью, строчку подсказав. Но мне порой вот этот путь окольный К живому Богу кажется грехом, И мне тогда и совестно, и больно, И начинаю я мечтать о том, Что, может быть, когда-нибудь наскучат Ему беседы эти за стеной, И выйдет Он и скажет мне: «Не мучай Себя! Войди! Поговори со мной!» 1969

382

Ангелам живется тяжело Меж людьми, что ими же хранимы. Слишком велико земное зло И так часто непреодолимо! И бледнеет лик их иногда От сознанья своего бессилья, Опускаются у них тогда - Нет, конечно же не руки!
– крылья. «Можешь?» - «Да!», «А это можешь?» - «Нет...» - Прозвучит то радостно, то глухо. Вслушайся в нездешний их ответ, Вслушайся своим нездешним слухом! И пойми: им больно отказать, Горько им и за тебя тревожно, И старайся их не огорчать Просьбами о том, что невозможно! 1970

383

На кладбище живым занятий много, Там можно целоваться, красть цветы, Грустить о том, что вот умрешь и ты, Писать стихи и объясниться с Богом. Но что там делать мертвым? Спать и спать! Прохожего спугнуть? Неинтересно! Кто нынче верит в призрак бестелесный? Напрасно будешь ты костьми стучать! Ну разве новичка втянуть в допрос: Как было, очень иль не очень больно? И как ушел: насильно или вольно? Автомобиль? Аэроплан? Склероз? Но это тоже надоело им, И в равнодушии своем им слаще Досуг свой проводить в дремотной чаще, Передоверив кладбище живым. 1969

384

Есть всегда такие вещи дома, Что с тобой почти всю жизнь прошли: Ложки, бритвы, ножницы, альбомы - Мелочи заботливой земли. Ты сроднился с ними и, конечно, Иногда досадою томим, Что, когда умрешь, они беспечно Подружатся с кем-нибудь другим. Я решил: со мной, в моей могиле Я велю их всех похоронить, Чтобы так, как мне они служили, Не смогли они другим служить. Поступлю как предок мой когда-то, Что, заветы древние храня, В смертный путь свой, избежав утраты, Брал жену с собою и коня. 1969