Шрифт:
Анна (пристально смотрит на Норму). Этот вечер для нас также невеселый и был бы еще печальнее, если бы не вмешательство одной американки... (Улыбнулась.) Очень похожей на вас, мисс. Сержанта Фобера справедливо прозвали «Медвежьей лапой».
Норма. Ах, вы об этом... Боюсь, что я оказала вам медвежью услугу; он, видимо, из тех, которые умеют помнить и мстить.
Анна. Есть хуже его, мисс.
Норма. Я вас понимаю. Действительно, он только сержант. Как же все это отвратительно! И, главное, зачем, ради кого и чего все это творится?..
Анна. Не знаю. За последние годы я разучилась думать. Вы вспомнили про упырей,— может, для них это и делается. Про упырей мне рассказывала еще бабушка. Я думала, что это только сказки. Но в тысяча девятьсот сорок первом году я увидела их впервые. У них на шапках были мертвые головы. Они говорили, смеялись и пели, как живые люди, но от них несло могилой. Ваши не носят на фуражках мертвых голов, о нет! Однако я их боюсь, как боялась тех. Мисс! Я не знала раньше, что такое страх, но вот прошло целых пять лет, как он днем и ночью, да, днем и ночью сжимает мое сердце. Я была одинокая и беспомощная, теперь в мою жизнь вошел Андрей. Я надеялась, что мне будет легче. Но нет! До сих пор я боялась за себя, а теперь дрожу и за него. Он наш, он гордый, он севастопольский моряк, а они хотят сделать из него послушную охотничью собаку. Никогда этому не быть!..
Норма (взяв ее руку). Клянусь вам именем моей матери, честной американки, что я скажу миру всю правду и о вас, и о вашем Андрее, и о тысячах, десятках тысяч таких же несчастных, как вы. Я все скажу моей стране, скажу и то, что Европа не освобождена ни от нищеты, ни от страха, хотя за это, именно за это воевали наши солдаты. Я не политик, но я знаю, как трудно будет мне это сделать. Все же я верю, что не буду одинока, что найду друзей и здесь и по ту сторону океана...
(Бросается к нему.) Эдвин!..
Бентли (вытирая платком лоб). Уф! Наконец-то я нашел тебя... Машина испортилась, и пришлось обойти полгорода.
Норма опустила голову и медленно вернулась на свое место. Анна с бумагами перешла на другую сторону сцены.
Норма. Я сочувствую тебе, Эдвин. Только не понимаю, зачем ты так старался?
Бентли. Майор приглашает тебя на рождественский вечер.
За сценой прозвучала рождественская песня «Тихая ночь, святая ночь...»
Ее поют мужские и женские голоса. Короткая пауза.
Хорошо, Норма. Я больше не буду настаивать. (Вздохнув.) Хочешь, встречай праздник в этом скверном городишке.
Норма. Спасибо, ты очень любезен. А не лучше ли было бы нам отпраздновать этот вечер вместе? Мы так давно не виделись.
Бентли. Я понимаю. Тебе майор также успел опротиветь.
Норма. Ах, не то, не то...
Бентли (избегая взгляда Нормы). Но сама знаешь: в преступном мире тоже есть свои правила приличия,— кстати, единственные правила, которые майор Петерсон почитает как святыню. ( Смотрит на часы.) Итак...
Норма. Погоди минутку. Я хочу спросить тебя: если бы я, Норма Фанси, дочь учительницы из небольшого американского города Нью-Блекгерст начала войну с твоим всесильным майором, ты поддержал бы меня?
Бентли. Войну? Во имя чего?
Норма. Ты прекрасно знаешь во имя чего.
Бентли. Боюсь, что ты проиграла бы эту войну в первой же битве.
Норма. Я не об этом тебя спрашиваю, Эдвин!
Бентли (вытянувшись смирно). Приказывай, Норма! Я на все готов.
Норма. Это не романтическая поза?
Бентли. Романтическая? Может быть. Поза? Ни в коем случае. Теперь все зависит от тебя, Норма. Если ты сумеешь воскресить бывшего Эдвина Бентли — хвала тебе!
Норма (очень взволнованная, подходит к Анне и платит за пиво: потом пожимает ей руку). Поверьте слову американки, мисс Робчук: мы — ваши друзья и останемся ими до конца, как были во время войны, потому что с вами — правда.
Анна. Я верю вам.
Норма. Что бы там ни было, что бы ни ожидало вас и... нас, мы будем с вами друзьями. Передайте эти слова вашему другу. Мери кристмас, мисс Робчук!
Анна. Мери кристмас, мисс!
А вот и он!
Норма (подходит к Андрею). Мери кристмас, мистер Макаров! (Подает ему руку.) Вот вам моя рука.
На ее помощь вы можете рассчитывать всегда и везде. Будьте счастливы.
Андрей. Будьте счастливы, хорошая девушка!
Андрей (кивнув головой им вслед). Отважная! Еще не обожгла крылышек.