Шрифт:
– Ты кто?
– спросил Констанс и попытался перевернуться, но в тот же момент опять скрючился от боли.
– Какая разница!
– дерзко заявил Кирилл, пятясь от алтаря и гремя мечом по каменному полу.
– А ну стоять!
– негромко, но как-то очень веско приказал колдун.
– Стража! Ко мне!
На его приказ заскулил молчавший до сих пор оборотень, забился в силках цепей скелет и с новой силой кто-то начал ломиться в дверь. Колдун что-то зашептал, пристально глядя на Кирилла, отчего мальчишка подскочил, как ужаленный.
– Ты...
– зашипел он, двумя руками выставляя перед собой меч, - не смей!
Колдун лишь слабо улыбнулся, чуть шевельнул пальцами, и на Кирилла упала сверкающая сеть. Он забился в ней и начал неуклюже заваливаться прямо на выставленное лезвие. Удивительно, но оно мальчишку не тронуло, зато сеть звонко лопнула и пропала. Констанс сверкнул глазами, вновь отправляя в Кирилла какое-то заклятие. На сей раз мальчишка просто увернулся, вскочив с полу, а потом даже не думая замахнулся мечом и опустил лезвие прямо в тело колдуна. И было это настолько странным. Будто меч сам сделал всю работу, по первому же приказу Кирилла. Констанс дернулся, ахнул, закрыл глаза и начал изменяться. Тело стало сухощавым и оттого показалось длинным, волосы поседели, а черты лица заострились. Он будто постарел в одно мгновение. Старик открыл глаза, увидел застывшего мальчишку и произнес едва слышно:
– Спасибо!
Глаза его застыли и в ту же секунду замок начал трястись, двигаться, будто уменьшаться. Кирилл, наконец, отмер и плюнув на все побежал к пролому, ставшему заметно меньше. В темноте он пару раз чуть не упал, пока за поворотом не наткнулся на светящего в его сторону фонариком Игоря.
– Ты где шляешься?
– закричал он.
– Меня чуть не съели, узнав, что я тебя не дождался. И что там происходит?
– Он умер, - Кирилл лихорадочно стучал зубами и никак не мог успокоиться.
– Кто умер?
– Да этот Кощей Бессмертный, - да уж, рассказывали ему про отходняк, но никогда раньше Кирилл такого не испытывал: дрожь во всем теле, дышать нечем и тошнота комом подошла куда-то к горлу.
– Бежим, наши там что-то уже придумали, - схватил его за руку Игорь и поволок за собой, боясь снова упустить.
Их ждали у той самой ловушки, что в прошлый раз они перепрыгивали. Аня сидела на полу, положив шкатулку на колени, и держала в руках клубок.
– Все в сборе?
– она окинула взглядом серьезные сосредоточенные лица.
– Тогда возьмитесь за меня.
Она ткнула палец и представила свою избушку...
Они вывалились под высоким звездным небом и какое-то мгновение просто лежали, смотря как серебрится под светом луны черная высь. Она будто переливалась перламутром, делая все вокруг неимоверно красивым и сказочным.
– Что это?
– Эрик так и не выпустил Василису из рук, хотя та пришла в себя еще в пещере.
– Магическая пыль, - устало ответила Аня. Шевелиться вообще не хотелось, даже не смотря на холодную землю, уже успевшую остыть от дневной жары.
– Закончилось...
– Кирилл сел и огляделся. Вокруг притих девственный лес, чернеющий мрачной громадой. Маленькая темная избушка здесь показалась настоящим домиком бабы Яги.
– Только начинается, - вздохнула Василиса.
***
– Эй, молодая хозяйка!
– Антипка сидел на краешке лавки и дергал Аню за выбившийся из косы локон.
– Уйди, домовое недоразумение, - буркнула ведьма и перевернулась на другой бок.
– Ох-хо-хо-хонюшки...
– Антипка тяжко вздохнул. Теперь из-под покрывала высунулся кончик светлой косы и домовой раздумывал, дернуть за него или погодить, вдруг в ведьме совесть проснется раньше, чем ее тельце.
– Ну и чего ты ей спать не даеш-ш-шь?
– в ногах Аниной кровати возник огромный черный кот.
– Она столько пережила, что теперь только крепкий сон может помочь и раны залечить.
Антипка украдкой взглянул на синие полосы и только начавшие подживать раны на запястьях хозяйки и виновато опустил голову.
– Вот то-то же, - кот мурлыкнул и свернулся клубком.
– Да энто... просто... там такое!
– Там, может, и такое, а у нас все по-простому, - отмахнулся Баюн, лениво закрывая глаза.
– Так как же-ть... Они ж тоже поди люди... Хоть и дурные!
– Что там у вас опять случилось, - Аня не выдержала, приподнялась на локтях и сладко зевнула.