— Позвольте! Что здесь происходит?! — услышал я знакомый голос.

— Сэр, мы намерены повесить этого джентльмена, — прозвучало в ответ.

Я посмотрел вниз и увидел голову мистера Суповара. Он выглядывал из люка. Но теперь солнечный свет и напудренный парик позволили мне узнать этого человека.

— Что вы здесь делаете? — воскликнул лорд Бенджамин Томпсон.

— Мы все когда-то окажемся на небесах, многие в ближайшее время. В общем, меня отправляют во главе авангарда, — ответил я.

Сэр Бенджамин Томпсон спросил, показав взглядом на петлю:

— Вы торопитесь?

— О, нет, — ответил я и, кивнув на конвой, добавил: — Если друзья не возражают, готов подождать вас.

Лорд Томпсон выбрался из люка и, задрав голову, сказал капитану корабля:

— Сэр, вы не можете повесить этого человека!

— Очень даже могу, — раздраженным тоном ответил капитан. — Здесь я решаю, кого вешать, а кого нет. И попрошу вас, сэр, не вмешиваться в службу! Вы вносите сумятицу, а это недопустимо!

— Недопустимо казнить дипломата, даже если он представляет интересы государства, с которым мы вознамерились воевать, — возразил сэр Бенджамин Томпсон.

— Это не дипломат, — резким голосом заявил лейтенант Леймен.

— Если его казнят, — прищурился лорд Томпсон, — я лично прослежу, чтобы вас отправили на переговоры с русскими. Посмотрим, окажутся ли они столь великодушными, чтобы заметить белый флаг в ваших руках.

— Черт подери, — прошипел Леймен.

Лорд Томпсон подошел ко мне.

— Сэр, — промолвил я, — когда на вашем пути встречаются неподходящие места, не сочтите за труд тщательно их обследовать. Велика вероятность встретить меня. Я, знаете ли, большой мастак попадать в неподходящие места.

— Дайте мне несколько минут, — попросил лорд Томпсон капитана. — Я доложу вице-адмиралу.

— Но мы уже собрали людей! Все жаждут зрелища! — возмутился лейтенант Леймен.

— Хорошо, повесим вас, — вполголоса согласился сэр Бенджамин Томпсон и удалился с изящной медлительностью.

— Черт знает что, — прошипел лейтенант.

— Мистер, заказать вам виски? Напоследок? — усмехнулся я.

— Не умничай! — разозлился тот. — Лорд Томпсон не указ сэру Томасу Харди. Он может повесить тебя немедленно, и никто его не осудит!

Я помолился, чтобы сэр Бенджамин Томпсон оставил изящные манеры и поторопился.

Тут я вновь заметил Жана. Подлый французишка таращил на меня перепуганные глаза.

— Послушайте! — крикнул я. — Давайте повесим Джона Кэну!

Каналья вздрогнул. Взгляд его сделался совершенно несчастным.

— Смотрите, — продолжал я. — Он трясется от страха так, словно вешают не меня, а его! Так давайте же и повесим его! Что же он понапрасну мучается?!

Прокатился одобрительный гул. Сброд совсем недавно поддерживал французишку, но теперь сменил симпатию. Людям хотелось зрелища, а вешать человека, трясущегося от страха, куда веселее, чем человека, презирающего смерть.

Я с усмешкой глядел на французишку. Он с опаской покосился на тех, кого только что обучал артиллерийскому делу. Черный султан на его цилиндре подрагивал — отнюдь не от ветра.

На палубу выбежал какой-то офицер, за ним следовал мой спаситель. Двигался он неторопливо, из чего я заключил, что, пока молился, Бог сидел, заткнув уши. Впрочем, в этот раз судьба и без участия высших сил благоволила мне.

Капитан с недовольным видом выслушал офицера и дал команду разойтись.

Невольников погнали обратно в трюм, а в толпе бывалых матросов нарастало напряжение. Сброд кипел от недовольства.

— Нужно было кого-нибудь повесить, — промолвил мистер Леймен.

Случайно мосье Каню оказался рядом со мною.

— Жан, не хочешь повисеть? — спросил я. — Совсем чуть-чуть. Минут пять. Пока толпа успокоится.

— Все бы вам, сударь, смеяться-с надо мной-с, — покачал головой он. — А я же как лучше хотел-с. Для вас-с старался-с.

— Старался-с, — с угрозой в голосе передразнил я каналью.

Подлый французишка, заметив перемену в моей судьбе, немедленно изменил тон. Он бы кинулся пылинки сдувать с моей обуви, если бы сэр Бенджамин Томпсон не прогнал его. Каналья, посмотрев, как я растираю только что освобожденные руки, спорить не стал и поспешил удалиться.