Они едва успели добраться до камней, когда из леса вынырнули преследователи. И было их не несколько десятков, что погнались за Лидаэлью, а куда больше – сотни, многие сотни.

– Ар-р-р! – прорычал спутник Лидаэли, вспрыгивая на первый камень. – Руку! Руку давай!

Лидаэль хотела ответить, что и сама может вскарабкаться куда угодно, а где не сможет – поможет себе волшбой, однако вместо этого покорно протянула руку. Все слова разом растворились у нее на языке, стоило кинуть хотя бы один взгляд на катящуюся, подобно волне, Орду.

Руки Лидаэли и ее спутника соприкоснулись. Пальцы парня показались девушке раскаленными; по всему ее телу прошла короткая дрожь, она едва не вырвала ладонь. Они уже стояли на плоской вершине монолита, а перед глазами Лидаэли ползли странные картины: бесконечные круги черных колонн... серые изваяния каких-то чудовищ между ними... черный куб, а над ним – облако мрака с горящими в самой его середине алыми глазами...

И две детские фигурки, стремглав мчащиеся вверх среди темных облаков неведомого мира.

Видение пропало; а они все стояли, крепко взяв-

шись за руки. По телам гуляли волны пьянящего жара. Казалось, стоит им вот так, держась за руки, ударить кулаками в скалу – та разлетится на мелкие кусочки.

Лидаэль повернулась к спутнику – тот в упор глядел на нее широко раскрытыми черными глазищами.

– Что это? – прохрипел он. Кожа на его лице разглаживалась, вновь обретая нормальный цвет. Он уже не казался таким изможденным. И еще – она не могла ошибиться – парня полнила какая-то сила... как и ее саму, кстати.

Орда добралась уже до камней, и самые шустрые тварюшки заскакали по уступам вверх. Лидаэль покосилась на парня – не выпуская ее руки, он стоял и что-то шептал про себя, судорожно сжав левый кулак, от которого отделился вдруг голубой светящийся шар и неспешно, виляя из стороны в сторону, поплыл к рядам Орды.

От вспышки оба чуть не ослепли, а сотрясение едва не швырнуло их вниз, грозя переломать все кости. В шеренгах Орды появилась громадная прореха.

– Теперь ты! – услыхала Лидаэль полубезумный шепот спутника. – Давай, ты же можешь, я знаю! Давай, все, что знаешь, ну же, ну!

Это был приказ. Лидаэль подчинилась – бездумно, потому что силе этого голоса невозможно было не повиноваться. Она бросила заклятье – обычную Смерть-скалку, но подействовало оно так, что на пол-лиги от гор не осталось ничего живого. Незримый каток сокрушал все на пути, подминая тварей Орды; вверх взлетали фонтаны черной крови. Хряск, треск, мокрое чмоканье – от скал пролегла широкая полоса. Под покровом из черно-зеленых шкур исчезла земля.

– Вот так-так... – ошеломленно прошептала Лидаэль. – Да что ж это такое?

– Силы слились... – Парень стоял рядом, не выпуская ее руки и глядя перед собой остановившимся взглядом.

– Что-что? Чего слилось? – Лидаэль приходила в себя. Жалкие остатки Орды бежали – не знающие страха, ныне они улепетывали, точно трусливые куропатки.

Парень выпустил ладонь девушки.

– Н-не знаю... – выдавил он. – С языка сорвалось... Просто когда я тебя за руку взял... почувствовал, словно вдесятеро сильнее сделался... А ты? Ведь тоже?

Лидаэль кивнула головой.

– Слушай, а кто ты такая?

– Слушай, а кто ты такой? Вопросы вырвались одновременно. Лидаэль и ее новый знакомец невольно улыбнулись.

– Давай сперва выберемся отсюда... Вид у тебя...

– Семь дней бежал, – выхрипел парень.

– Семь дне-ей?

– Семь, семь...

– Ой, врешь ведь!

– Да не вру я, – с равнодушной усталостью откликнулся парень. Ему и впрямь было явно все равно – поверит Лидаэль или нет.

– Как тебя зовут?

– Аратарн.

– А меня Лидаэль. – Она кокетливо поправила выбившуюся прядь.

– Ты откуда здесь взялась?

– Слушай, может, ко мне пойдем? Я тут неподалеку живу. С дедом и сестрой старшей. Пойдем, ну сколько можно на этой бойне сидеть?...

– Ладно.

"Изможден он все-таки страшно, бедный, – с невольной жалостью подумала Лидаэль. – И на меня не смотрит. Обидно как-то..."

О, женщины! Вокруг вас может кипеть битва, но стоит мужчине, пусть даже и на мизинец не интересующему вас, подумать в вашем обществе о чем-то ином, постороннем, как он тотчас становится в ваших глазах преступником...