— Вы не против, чтобы я и друг Небесный были вместе с вами? Зубатый, Демон, Дон, Клим и Бегунец будут ночевать в другом схроне, а заодно возьмут на себя и охрану.

— Согласен, — ответил Мамчур. — И еще одно: если вы имеете важную информацию, можем ее забрать. Поймите меня правильно, друже Буй-тур, вопрос вашего перехода за границу должен решиться в самое ближайшее время.

— Я передам все, что удалось собрать в этом районе, а также мои дневники. Думаю, это не только для истории, а и для дела. Материалы при себе.

— Хорошо, вручите радисту Климу.

В убежище было душно, пахло сыростью. Буй-тур догрыз подаренную Миколой плитку шоколада и, развернув золотую фольгу, искал название.

— Все пропало, — с горечью произнес бандит. — Съел вместе с шоколадом…

Кротенко и Мамчур вскочили, с тревогой глянули на Буй-тура.

— Что вы съели? — нахмурился подполковник. — И что значит «все пропало»?!

— Съел название фирмы. Жаль. Не наш был шоколад, правда?

Кротенко облегченно вздохнул. Микола вытер со лба холодный пот.

— Был не наш, а теперь ваш. Я еще дам. Ешьте на здоровье и больше не пугайте нас.

— Спасибо за угощение. Но у меня слабые зубы, будут болеть. Ну, разве что по половинке с другом Небесным.

И снова на зубах захрустел «иноземный» шоколад.

Микола и Кротенко стали расстилать спальные мешки. Они сразу же привлекли внимание Буй-тура. Он припал к клейму и беззвучно шевелил губами.

— Мейд ин Инглянд, — помог ему подполковник и добавил: — Так говорит наш друг Богун.

— Холера ясна! — воскликнул Буй-тур. — Такое тоненькое, в жмене можно спрятать, а видать, хорошо греет.

— Да, это гагачий пух, — объяснил Мамчур. — Что, нравится? Переночуем, и я вам подарю.

Хотя Микола изрядно устал, сон к нему не шел. Кротенко уже давно посапывал. Буй-тур крутился, кашлял. Были минуты, когда он начинал засыпать, но тут же переворачивался и что-то бормотал. Мамчур поднимал голову, прислушивался, но ничего не мог разобрать. Наконец усталость взяла свое.

Микола проснулся от шепота. Открыл глаза и увидел, что подполковник Кротенко бреет Буй-тура.

— А я и не знал, что вы, друже Небесный, еще и прекрасный парикмахер, — пошутил Мамчур. — Подарил бы вам бритву, хотя, правда, острое дарить не годится.

— Спасибо, у меня есть бритва, не хочу вас грабить.

— Какой это грабеж, если я дарю.

После завтрака Буй-тур принялся изучать указания центра. Тем временем Микола и Кротенко вышли из бункера и поговорили с Донцом и Клименко. Когда они вернулись, Буй-тур зевал, у него слипались глаза: сказывалась бессонная ночь.

Через час в бункер явился Донец. Он сообщил, что в лесу рабочие подживляют деревья. А Зубатый вроде видел, как из Жолквы на Великие Мосты проехали три машины с солдатами.

— Где люди? — спросил Мамчур. — Успели спрятаться?

— Да, они в укрытии.

— Хорошо, оставайтесь с нами. Пересидим.

Буй-тура клонило в сон от чтения указаний. К нему подошел Кротенко, сел рядом. Донец примостился на полу. Вошел Клименко с харчами. Микола свернул спальный мешок, протянул Буй-туру:

— Это вам на добрую память.

Тот поблагодарил, откладывая страничку очередного документа.

— Погодите, друже. Я хотел обратить ваше внимание на вот это место…

Это был сигнал. Буй-тур не успел глазом моргнуть, как Кротенко с Донцом схватили его за руки, а Микола надел наручники. Во рту Буй-тура торчал кляп. Бандит сидел бледный и только ворочал глазами. Он все понял.

Оставив Миколу с Буй-туром, чекисты вышли из бункера, чтобы завершить операцию.

Утром в управление государственной безопасности прибыли Кротенко, Донец, Клименко и Мамчур. Петр Федорович доложил Соколюку:

— Товарищ полковник! Операция прошла успешно. Щепанский захвачен живым и вместе с бандой доставлен во Львов.

Когда Буй-тура-Щепанского привели на первый допрос, на столе уже лежали его отчеты, дневники, другие шпионские материалы.

У бандита пересохло в горле. Щепанский что-то прохрипел и закашлялся.

Вопросы — ответы, вопросы — ответы… Щепанский рассказывал подробно, когда и как стал националистом, чем занимался в оуновском подполье.

— Я выполнял указания провода, — говорил Щепанский. — Приказы были общими, а мы на месте решали, кого и когда надо ликвидировать.