Денис, был привязан к седлу, его вонючая одежда упакована в герметичный пластиковый

мешок, выделенный Шэфом из неприкосновенных запасов, и кавалькада тронулась в ночь, вместо того чтобы вкушать заслуженный отдых на мягких перинах постоялого двора.

К утру небольшой отряд въехал в маленький зеленый городок неподалеку от

Дарлана. Предрассветный туман глушил звуки и скрадывал очертания зданий,

спрятавшихся среди вековых деревьев. Улиц, со сплошной линией фасадов, в городке не

было, только тенистые аллеи и укрывшиеся в глубинах обширных садов особняки. Глухое

цоканье копыт по булыжной мостовой не разбудило никого из почтенных горожан,

спавших самым сладким – утренним сном. Судя по всему, народец обитал в городке не

бедный и не привычный к ранним подъемам, и только самые чуткие из них прижались

сильнее к теплым бокам своих жен и подруг, как бы говоря им: все под контролем! –

спите спокойно!

Естественно, не проснулся и никто из доблестных стражей, призванных охранять

мирный сон граждан – они как похрапывали в караулке, так и продолжали похрапывать, –

пришествие Шэфа и его команды прошло никем не замеченным. Ведомый только ему

известными навигационными соображениями, главком уверенно привел свою небольшую

армию, к большому особняку, скорее даже маленькому замку, привольно раскинувшемуся

в большом фруктовом саду. Окружала сад и замок высокая каменная ограда, подсвеченная

проблесками защитных заклинаний. Волшебник, обитающий в доме, сделал их видимыми: может надоело собирать трупы бродяг и воришек, может была какая другая причина, но

мерцающий блеск на вершине стены был видим обычным зрением и напрочь отбивал

охоту через нее перелезать.

Перед массивными металлическими воротами кавалькада остановилась. В воротах

не было бы ничего примечательного, если бы не выглядящее абсолютно живым,

человеческое лицо, проступавшее сквозь металл. Закрытые глаза и чуть приоткрытые, полные губы придавали лицу безмятежный, какой-то кроткий вид. Шэф, не теряя время, не спешиваясь, закатал в лоб барельефу большим деревянным молотком, висящим рядом

на тонкой цепи, но что удивительно никакого звука при этом не раздалось. Шэфа это

нисколько не смутило, – видимо он знал о такой особенности магических врат. Он

подождал немного, но так как никакой реакции со стороны ворот не последовало, начал

колотить по лбу в ритме барабанщика из шоу Ямато. Некоторое время ничего не

происходило, а потом лицо ожило и его безмятежное выражение сменилось на такое

яростное, что на менее подготовленного человека, чем Шэф, могло бы подействовать

обескураживающе.

– Навозный червь! – заорало искаженное гневом лицо, в его широко распахнутых

черных глазах засверкали опасные молнии. – Как ты посмел потревожить покой

волшебника…

– Кончай разоряться Эсмаил, – совершенно невежливо прервал этот монолог Шэф,

– быстро открывай ворота, пока я их не выбил к чертовой матери! – Несколько секунд

ворота хранили изумленное молчание, а затем, уже спокойным тоном, поинтересовались:

– Ты кто?

– Разуй глаза, блин! – с этими словами Шэф вытащил из-за пазухи камень слез и

отдал его подъехавшему Иржу.

– Старый Лис!.. – изумленно выдохнули металлические губы.

– Смотри-ка… узнал, старый пень! Что? – сменял склероз на маразм… с доплатой?

Ворота, не отвечая на эти дерзкие слова, начали медленно открываться.

Удостоверившись, что процедура идентификации прошла штатно, верховный

главнокомандующий снова одел камень слез и тронул своего коня, направляя его во двор, где незваных гостей уже ждал высокий, сухопарый человек, в роскошном халате,

придававшем ему чрезвычайное сходство с русским помещиком середины XIX века. Судя

по его собранному виду, владельцу замка к таким экстренным побудкам было не

привыкать. Хозяина окружали многочисленные вооруженные слуги, настороженно

зыркавшие исподлобья на пришельцев. Шэф, оглядев «почетный караул», привычно

ухмыльнулся, спрыгнул с коня, не глядя бросил поводья Мартану, вовремя оказавшемуся

в нужном месте, и не торопясь направился к волшебнику. Не доходя пары шагов он