“Влечения к жизни” и “влечения к смерти” 321

зал, потому что сидел в норе и дрожал, боялся смерти от щуки или еще от чего-нибудь

такого…

А.: И что же это была за жизнь? Это был, собственно говоря, “живой труп”, медленное умирание с самого рождения… С: Что ты этим хочешь сказать?

А.: То же, что и Фрейд: каждый организм, родившись, уже обречен на умирание (жизнь есть путь к смерти, как бы ни не нравилось нам такое утверждение), и каждый организм проделывает свой собственный путь к смерти, конкретный вид которого определяют два фактора: “природа” данного организма, то есть имманентные ему законы развития, и “внешний мир”. Фрейд считал, что любой организм стремится, прежде всего, к равновесию со средой, достигая этого самым коротким, “экономным” путем, и это есть выражение тенденции, свойственной всему материальному миру — создавать устойчивые структуры. Но внешний мир со своими неожиданностями “врывается” в мирное существование организма и не дает ему “спокойно умереть”, заставляя избирать какие-то новые и неизвестные ему пути развития. Образно говоря, “жить” означает постоянно “усложнять себе жизнь”: искать новых впечатлений, новых встреч, приключений и так далее. Стремление к смерти противоположно “усложнению” — это, скорее, тенденция к упрощению жизни, когда человек живет, не испытывая никаких волнений, не преодолевая никаких препятствий, как премудрый пескарь у Салтыкова-Щедрина… Вот что, собственно говоря, означают эти странно звучащие словосочетания “влечения к жизни” и “влечения к смерти”…

С: Ну и какое отношение все эти биологические или даже физические аналогии имеют к психологии человека?

А.: Самое прямое. Уже в ранних работах Фрейд показал наличие в поведении человека этой тенденции “бегства от жизни”, которая при неврозах выражалась, например, в регрессии, то есть возврате на прежнюю ступень развития. Психиатры хорошо знают, что это такое. Взрослая женщина вдруг начинает капризничать как ребенок, “сюсюкать”, говорить детским голосом. Такое часто бывает при истерическом неврозе. Больная словно “бежит” от сложной и порой страшной для нее жизни в детство — так, ей кажется, проще, спокойнее, но так ближе и к подлинной смерти. Точно так же нам легче повторить путь, уже приведший раз к какому-то 11 Е.Е. Соколова

322

Диалог 7. Яи Оно

правильному решению, чем искать новый, даже если в новой ситуации этот старый путь “не срабатывает”. Лишь неумолимая, постоянно меняющаяся внешняя действительность заставляет нас изменяться и совершенствоваться.

3. Фрейд: Многим из нас было бы тяжело отказаться от веры в то, что в самом человеке пребывает стремление к усовершенствованию, которое привело его на современную высоту его духовного развития… Но я лично не верю в существование такого внутреннего стремления и не вижу никакого смысла щадить эту приятную иллюзию [23, с. 408]. А.: Кстати, далеко не один Фрейд отмечал наличие консервативных тенденций в человеческой жизни. Интересно, что на эту мысль навели его изыскания некоторых русских психоаналитиков, в частности сестры известного уже тебе Исаака Шпильрейна Сабины Шпильрейн, которая, в свою очередь, ссылалась на исследования Ильи Ильича Мечникова (См. [3, с. 61-62]).

Впоследствии эта идея получила богатую эмпирическую разработку в различных исследованиях так называемых защитных механизмов личности, которые у самого Фрейда тесно связаны с его поздними представлениями о структуре человеческой личности. Ими мы и завершим наше затянувшееся рассмотрение творчества Фрейда… С: Я хотел бы узнать о нем больше.

А.: Что же мешает сделать это самостоятельно? … Итак, Фрейд выделял в психической жизни сознание, предсозна-тельное и бессознательное. С некоторых пор его, однако, перестала удовлетворять эта схема, потому что обнаружилась многокачественность бессознательного. В частности, не только самое низменное, но и самое “высокое” в душевной жизни тоже оказалось бессознательным по механизму своего влияния на остальные содержания психической жизни. И Фрейд предлагает следующее деление “психической личности”: он выделяет в ней три инстанции — Я, Оно и Сверх-Я. С: Я слышал про это, только не знаю, что собственно означают эти слова. Я, Оно и Сверх-Я

А.: Оно — самая нижняя (глубинная) подструктура личности, содержание которой бессознательно. Содержит в себе

безудержные сексуальные и агрессивные влечения. Подчиняется принципу удовольствия и, естественно, конфликтует сЯи Сверх-Я.

Но не только Оно бессознательно. Бессознательным является также и высшая инстанция в структуре личности — Сверх-Я. Она выполняет роль внутреннего цензора, совести, и представляет собой складывающуюся под влиянием воспитания систему моральных и культурных норм, принятых в данном обществе и усвоенных личностью. Это тот самый “внутренний голос”, о котором, кстати, говорил и Сеченов. С: Тогда что же такое Я?

А.:УЯ самая незавидная судьба. Это фактически посредник между Оно и Сверх-Я, между индивидом и внешним миром. Я выполняет функцию восприятия, осознания внешнего мира и приспособления к нему, подчиняется поэтому принципу реальности, но в то же время вынуждено “угождать” и Оно, и Сверх-Я. Естественно, между этими подструктурами личности все время возникают конфликты. И для сохранения целостности личности Я вырабатывает так называемые защитные механизмы, дающие вроде бы реальное, а на самом деле мнимое разрешение конфликтов. С: Например?

А.: Помнишь, что происходит в известной басне Крылова “Лиса и виноград”? Лиса, не достав винограда, который так манил ее своей спелостью, решает свой конфликт с реальностью следующим образом: она “дискредитирует” в собственных глазах реальность, утверждая, что виноград зелен. Прекрасное, но, увы, иллюзорное средство решения проблемы утоления голода!

С: А какие еще есть защитные механизмы?

А.: Ты впоследствии познакомишься с ними в разных курсах. Здесь могу только отметить, что учение о защитных механизмах стало развиваться дочерью Фрейда Анной Фрейд, основательницей так называемой Эго-психологии, то есть психологии Я. Особенно ее интересовал вопрос детского психоанализа и формирования различных защитных механизмов в течение жизни человека (См. [24; 25]). С: Ты не рассказал мне о дальнейшей судьбе Фрейда.

А.: Она весьма драматична. Когда в 1933 году к власти пришли гитлеровцы, они публично сожгли — среди прочих — книги Фрейда. Сам Геббельс был автором “приговора” этим

324

Диалог 7. Яи Оно

книгам: “Против разрушающей душу переоценки жизненных инстинктов! За благородство человеческой души! Я предаю пламени писания некоего Зигмунда Фрейда”. После вторжения немецко-фашистских войск в Австрию Фрейд становится узником гетто, лишается паспорта, и — что было для него самым ужасным — его библиотека конфисковывается. Лишь с помощью друзей, которые просто-напросто выкупили Фрейда, он вместе с женой и дочерью Анной смог выехать в Лондон. К тому же в последние годы своей жизни Фрейд страдал раком челюсти и мучился от сильных болей. И вот ВІ939 году, в конце сентября, его лечащий врач делает ему, по его просьбе, уколы морфия, которые и привели к завершению его жизни. Судьба его родных не менее драматична — четыре сестры Фрейда погибли в концлагере Треблинка. С: А какова судьба идей Фрейда?