На следующий день, 1 октября, по запросу адвокатов Кевина состоялось закрытое заседание, на котором судья издал постановление, что Бритни обязана передать сыновей бывшему мужу. Вышло так, что нежелание сотрудничать с судом, вкупе с личной нестабильностью и мелкими нарушениями закона, привели к жестокому наказанию. Если раньше у них с Кевином были равные права на детей, то теперь у неё отобрали право на совместное проживание, оставив только право на посещение. Если она сама не хочет навести порядок у себя в жизни, за неё это сделает судья. Похоже, Бритни слишком углубилась в личные переживания, не замечая, какой бардак натворила вокруг. Даже если она не пренебрегала материнским долгом, то, как минимум, пошла против здравого смысла.

Тем не менее, через два дня назначили повторные слушания, на которых у неё была возможность оправдаться, сыграть главную роль в своей жизни; обернуть бурное дело о родительских правах в свою пользу. Технически её присутствие не требовалось, потому что судья уже принял решение. Но, как знает любой толковый консультант, изобразить мать, которую вот-вот разлучат с детьми, было бы отличным пиар-ходом в этой широко освещаемой битве за опекунство. Что важнее, если бы Бритни пришла в суд, показала раскаяние, извинилась бы, Скотт Гордон увидел бы, что она дорожит своим материнством, и учёл бы это в будущих слушаниях.

Днём 3 октября бритоголовый Кевин Федерлайн со своим адвокатом пришёл на закрытые слушания. Журналисты ждали громкого появления Бритни, удивляясь, может быть она проскользнула чёрным ходом. Но она не явилась. Процесс, длившийся почти три часа, прошёл без неё. СМИ в этом увидели, как минимум, демонстрацию родительского равнодушия. Без опытного менеджера или специалиста по пиару усилия Бритни вновь были обречены на провал. Сэм Латфи был одним из тех, кто упорно убеждал её получить новые водительские права, но его усилий не хватило. Поговаривали, что Кевин стал главным опекуном не за свои отцовские таланты, а благодаря дурацким ошибкам Бритни.

Пока в суде разворачивалась драма, комментаторы задавались вопросом: «Где Бритни?» Ответ на него поступил из Малибу: её сфотографировали в «Старбаксе», потом на заправке, откуда она, поулыбавшись папарацци, отправилась домой; вот такую она выбрала роль. Суду ещё предстояло рассмотреть заявление Кевина на опекунство 70:30, но казалось, что результат уже предрешён. Спикер Верховного суда Лос-Анджелеса Аллан Парачини сообщил репортёрам, что Бритни получит право на посещение, но суд накладывает ограничение: встречи должны проходить под надзором. Суд не собирается больше рисковать.

На той же неделе няня передала Кевину Шона-Престона и Джейдена-Джеймса. Между октябрём и Рождеством пройдёт ряд слушаний по вопросам опеки, но с этой точки дело уже не сдвинется. Общение с детьми ограничится двумя встречами в неделю: с полудня до семи часов вечера в день по выбору, и ночёвка с полуночи до десяти утра.

Расставшись с детьми, Бритни пойдёт ко дну, будет всё больше утрачивать чувство реальности – и в поисках спасения отчаянно цепляться за всё и вся.

* * *

Может быть, настанет день, когда Бритни, отмотав плёнку к началу, пересмотрит всю свою жизнь; без сомнения, тогда она увидит всё куда яснее, что поможет ей отличить факты от вымысла, и оценить искренность всех персонажей, промелькнувших в списке актёров.

В октябре 2007 года Бритни явно доверяла Сэму Латфи и добровольно отдалась под его руководство, всё глубже и глубже допуская его в свой мир. Уже не играло роли, что раньше о нём никто не слышал. Постоянный спутник Бритни, вечно под ручку с ней, он станет заметной фигурой. Линни и Джейми Спирс, оставшиеся на обочине, понятным образом чувствовали себя отброшенными и бессильными.

Джейми, «в завязке» после реабилитации в 2004 году, мог бы примириться с опрометчивым, безрассудным поведением Бритни. Но отступившись, они допустили к ней незнакомца, чьи мотивы не могли оценить, хотя у Линни были веские причины для подозрений.

В конце лета, перед Video Music Awards 2007, ей позвонил человек, впоследствии оказавшийся Сэмом Латфи, и сделал ей предложение. Он сказал, что является представителем компании, «которая хочет продавать в телемагазине высококачественные украшения с фианитом», как она объяснила в мемуарах, добавив: «Продавать украшения по телевизору? Звучит как шутка».

В тот момент она ещё не знала, что Сэм уже нашёл дорожку в жизнь её дочери. Кусочки этого паззла сложатся в картину лишь позже. Вот что удивляет – в жизни Бритни творилась полная чехарда, а Линни размышляла о том, чтобы вытолкнуть дочь на сцену. Их прохладные отношения были так общеизвестны, что сама мысль о том, как Линни предлагает Бритни эту сделку, показалась бы нелепой, даже если бы та не признала это в книге «Через бурю». Мы видим очередное подтверждение тому, что перед нами мать, не меньше дочери зависимая от внимания публики.