— Какого дьявола здесь происходит? — строго спросил Энтони.

Взгляд Недли заметался между ней, Энтони, местным магистратом и тремя констеблями, которых Энтони привел с собой. Похоже, в голове негодяя зрел другой план. Слава Богу, они успели сюда прежде, чем тот сумел привести в исполнение свой первичный замысел.

— Как я рад вашему появлению! — воскликнул негодяй. — Этот человек пытался меня убить!

Он указал на лорда Гарри. Его обвинение несколько смягчал тот факт, что лорд Гарри стоял на другом конце комнаты и без оружия. И в своем помятом костюме выглядел потрясающе привлекательным. Хотя этот факт, по мнению Пенелопы, оказал большее воздействие на нее, чем на Энтони и констеблей, все же… она была очень рада видеть его живым и невредимым.

Тут заговорила леди Берлингтон и, вскочив с места, бросилась к Недли.

— Это правда! — подтвердила она в приступе внезапного нервного смятения. — Он ворвался сюда и под угрозой совершить надо мной ужасное насилие потребовал, чтобы я впустила его в комнату с коллекцией моего мужа.

— Чтобы скрыться с ней и продать с целью наживы, — добавил Недли и указал обличающим пальцем на профессора Олдема. — Не без помощи этого человека, разумеется, который наставлял рога моему бедному покойному брату!

— Не смеши людей, — возразил профессор Олдем. — Я бы никогда не стал продавать эти бесценные предметы ради наживы. Они принадлежат народу Египта!

Разразились яростные препирательства. Недли обвинял всё и вся во всех смертных грехах, леди Берлингтон жаловалась, как с ней гнусно обращались, лорд Гарри защищал своего отца, профессор Олдем говорил что-то о каком-то паше по имени Али, который требовал вернуть сокровища, пока магистрат не приказал всем замолчать. Энтони, похоже, страдал от какого-то желудочного недомогания, а Пенелопа мечтала, чтобы все поскорее закончилось, и она могла броситься лорду Гарри в объятия.

Но шум умолк лишь тогда, когда за их спинами снова распахнулась парадная дверь, и кто-то еще вбежал в дом.

Недли направил пистолет на дверь, а оба констебля бросились к вновь прибывшему и скрутили за руки. Все умолкли, повернувшись в сторону вошедшего.

— Маркленд, — произнес лорд Гарри. — Мне следовало догадаться, что ты тоже к этому причастен.

— Какого дьявола здесь происходит? — воскликнул Маркленд, когда констебли втащили его в комнату.

Он выглядел не менее ошеломленным, чем остальные. Его взгляд упал на профессора Олдема.

— Отец, ты не пострадал?

Отец? Уж не ослышалась ли Пенелопа? Мистер Маркленд назвал Олдема отцом? Но она думала, что профессор — отец лорда Гарри. Как мог мистер Маркленд так ошибаться?

Профессор Олдем, похоже, тоже был не в себе. Улыбнувшись Маркленду, он кивнул:

— Все в порядке, мой мальчик. Все хорошо. Пришлось, как следует помучиться, но теперь, слава Богу, все кончилось, и худшее осталось позади.

— Нет, нет! — возмутился Недли, нацелив пистолет на магистрата. — Ничего не кончилось! Послушайте, эти люди пытались нас убить! Арестуйте их.

Магистрат пребывал в растерянности, не зная, кому верить. К счастью, лорд Гарри понял, что нужно делать. Он бросился на своего угрожающего пистолетом дядю и сбил его с ног. Наемный бандит, к радости, заметил это с опозданием и выстрелил.

Пенелопа и леди Берлингтон взвизгнули. Один из констеблей скрутил головореза. Похоже, наемник был неважным стрелком и никто не пострадал.

Пистолет из руки Недли благополучно перекочевал к лорду Гарри, когда человек с глухим стуком упал на ковер.

Не желая испытывать судьбу, магистрат тут же вырвал оружие у лорда Гарри. Разгневанная столь неуважительным отношением к лорду Гарри Пенелопа набрала в грудь воздух, чтобы возмутиться, но тут голос подал Энтони.

— Осторожнее! — крикнул он магистрату. — Этот человек не преступник. Он один из пострадавших, поскольку был похищен своим собственным дядей. Тем человеком.

Теперь настал черед Энтони указать пальцем, что он и сделал, повернувшись к Недли Честертону. Один из констеблей заспешил к Недли и помог подняться, но при этом крепко ухватил за локоть.

— А какова твоя роль во всем этом, Маркленд? — спросил лорд Гарри. — Неужели сговорился с моим дядей нажиться на плодах трудов собственного отца?

Мистер Маркленд снисходительно улыбнулся:

— Ах, мой дорогой братец. Какая радость, как обычно. Как только наш отец выносит так долго твое присутствие?

— Ничуть не хуже, чем твое столь же длительное отсутствие, — парировал лорд Гарри не без язвительности, на фоне которой насмешка мистера Маркленда показалась доброжелательной.