Демон кивнул, по-прежнему глядя на арену. Он почти физически чувствовал неловкость Кассандры, вынужденной стоять в таком откровенном наряде под сотнями жадных глаз. Увы. Сегодняшнее соревнование требовало минимума одежды, стесняющей движения, и максимума обнаженности, позволяющей видеть кровь. И все же Хозяин нииды злился. Ему почему-то не нравилось, что каждый мог без зазрения совести глазеть на ту, которая принадлежит только ему. Убил бы.

– О чем?
– снова спросил стоящий рядом собеседник.

Почему она постоянно поправляет одежду?! И что за скотина придумала такие наряды? Два куска шелка и шнуровки. Руки бы повыдергивать...

– Мне нужны браслеты, - спокойно сказал Амон.
– Из твоих... фамильных драгоценностей... Моей претендентке, если она пройдет испытание, они будут очень кстати... и прекрасно подойдут для... торжества.

Демон говорил неспешно, тщательно подбирая слова. Со стороны - в сказанном не было ничего необычного. Ангелы обладали несметными сокровищами и их фамильные драгоценности служили предметом зависти. Что с того, что господин приказывает невольнику выпотрошить ларцы с сокровищами?

Лицо Андриэля застыло.

– Господин, умоляю... это фамильная реликвия... Зачем они твоей рабыне? Может, я могу поднести ей что-то другое?

– Можешь и поднести. Но браслеты - в первую очередь. Они будут звенеть, и я всегда смогу узнать, где находится ниида. Она ведь любопытна и часто заходит туда, куда глупым девкам соваться нельзя. Говорят, её видели возле покоев оракула. Нехорошо окажется, если она смутит его одиночество или услышит непредназначенное для ее ушей.

– Но...

– А за то, что ты со мной споришь, придется отдать ещё и кинжал.

Ангел окаменел.

– Мой господин...

– Я знаю, он очень древний и передается из поколения в поколение, и я, поверь, никогда не стал бы его у тебя забирать, но... ты осмеливаешься спорить. Поэтому, увы. Он мне тоже нужен.

Хозяин на мгновение перевел взгляд на сломленного невольника и сказал:

– Только так я смогу быть спокоен.

– Хорошо... повелитель, - склонил голову несчастный и спросил, - что еще я должен сделать?

– Ответь на вопрос, - Амон задумался.
– Я ничего не должен знать о Кэсс?

– Мой господин хочет узнать что-то конкретное или речь идет о подозрениях и предчувствиях?
– глухо уточнил Риэль.

– Она стала хрупкой, - словно не слыша вопроса, произнес квардинг.
– Постоянные синяки, ушибы, которые подолгу не заживают... Понимаешь меня?

– Господин, просто... она живет с демоном. Её телу сложно перестроиться.

– Ты уверен?

– Да.

– Хорошо, - предводитель воинства Ада отвернулся и стал слушать глашатая.

Военачальник Антара стоял, прокручивая в голове беседу. Из сказанного он понял все, каждое слово. Кэсс влезла туда, куда нельзя, причем, похоже - в голову оракулу. Поэтому Амон хотел провести над ниидой опасный и страшный обряд, дабы полностью контролировать каждый ее шаг. А еще демон всерьез опасался, что девчонка понесла. Ангел смотрел в одну точку. Со стороны он выглядел раздавленным. Ещё бы - только что лишился двух ценнейших семейных реликвий.

Но вот над Поприщем пронесся гулкий удар медного колокола. Трибуны затихли, и голос Глашатая эхом отозвался под прозрачными сводами.

– Само слово - Стихия - дает понять, что в вас есть могущество. Стихия заменит слух, если вы оглохните, зрение, если ослепнете. Она будет говорить за вас, если язык перестанет слушаться. Только доверясь Стихии можно выжить.

– Нам что, отрежут язык, уши и выколют глаза?
– мрачно пошутила Натэль.

– Ангелы вылечат, - буркнула Вилора.
– Будешь краше, чем прежде.

Их беззлобную перебранку прервал голос глашатая:

– Третье соревнование началось!!!

Зрители на трибунах заволновались и стали перешептываться, глядя на выходящих на поприще демонов. Их было шестеро - ровно по числу претенденток. Каждый из черных воинов Ада нес в руках кубок, а на плече мощный лук.

– Итак, вот каковы условия третьего состязания. Каждой придется испить напиток, который лишит на время слуха, голоса и зрения. По каждой будет выпущено десять смертельных стрел. Лишь с помощью Стихии можно увернуться от них. Демоны - отдайте напитки!

Девушки дрожащими руками разобрали кубки, в которых плескалась жидкость золотистого цвета.

– Какой тост?
– спросила Натэль, гипнотизируя свою чашу.

– Выжить, - прошептала Кэсс и залпом осушила чеканный сосуд, чувствуя, как с каждым новым глотком мир вокруг неё тускнеет, а звуки становятся глуше.