— Но при чем здесь Фардейл и Могвид? — размышлял вслух Эр’рил.

— Это все, что я услышал, прежде чем был обнаружен, — пожал плечами Арлекин.

— Бессмыслица какая-то, — протянула Элена.

— Может быть. — Коротышка оглянулся через плечо, а потом заговорил шепотом: — А может, и нет. Во всяком случае, теперь ясно, что у си’лура есть намерения, отличающиеся от тех, о которых они заявляют вслух. Это тайны, предназначенные лишь для их племени. И тогда, возможно, братья-оборотни для чего-то нужны… — Он приподнял бровь.

— А почему вы оба так обеспокоены? — наморщила лоб девушка.

— Чтобы сохранить тайну, — мрачно заявил Эр’рил, — си’лура могут не разрешить нам уйти.

— Они посадят нас в темницу?

— Это если повезет, — буркнул Арлекин. — Есть более надежные способы заставить замолчать навсегда.

Глаза Элены округлились.

Эр’рил посмотрел на темную чащу, в которой таилась целая армия.

— Лучше всего — убраться отсюда подальше.

Стремя в стремя с Ни’лан Мерик ехал вслед за друзьями через ночной лес. Давно отгорел закат, вскоре должна была выползти на небо луна. Их путь освещал единственный факел в руке Торн, которая ехала на лошади, взятой у охотников. Деревья вокруг стали выше, устремляясь верхушками и переплетением ветвей к небу. Из-под лесного полога звезд было почти не видать.

— Не верю своим глазам, — шептала Ни’лан, опуская голову. — Это немыслимо древний лес. Возможно, столь же старый, как и Западные Пределы. Некоторые деревья не встречаются больше нигде в мире. — Она указала на дерево с плавно изогнутым по спирали стволом, из которого через равные промежутки торчали ветви. — Вот это гигантский свиль. Все думали, что они исчезли давным-давно, а здесь он растет.

— Я и раньше видела древние деревья, — вмешалась Брианна, подъехав к Ни’лан с другой стороны. Голос ее дрожал от страха. — Их очень много в Западных Пределах, но си’лура охраняют места, где они растут. Охотники знают, от охраняемых земель лучше держаться подальше. Много лет назад лесорубы пытались рубить драгоценные деревья, но оборотни убили их всех. И люди убедились: заходить сюда — верная смерть.

Мерик держал в одной руке поводья, а второй сжимал рукоять меча, но холодное прикосновение стали не вселяло уверенности. Си’лура даже не потрудились отнять у них оружие, и это тревожило принца больше, чем если бы их раздели догола.

— А эта роща — одна из самых больших, какие я когда-либо видела, — продолжала Брианна почти беззвучно. — Она, должно быть, простирается на лигу во все стороны.

— И еще дальше под землю, — добавила Ни’лан, не скрывавшая восхищения. — Я слышу старинную древесную песню, связанную с отголосками в глубине земли. Деревья соперничают с Лок’ай’хера, они становятся мощнее с каждым шагом. Мне кажется, их корни доходят до самой сердцевины мира. — Она помолчала и добавила мечтательно: — Как жаль, что Родрико не может видеть этот лес, слышать эту песню.

Хмурый Мерик не разделял ее восторга. По обе стороны от всадников перетекали в чаще гибкие тени. Изредка вспыхивали янтарные глаза, лишний раз подтверждая — армия оборотней никуда не делась.

Когда впереди послышались громкие голоса, Мерик привстал в стременах и прислушался. Факел Торн остановился у подножия высокого, заросшего лесом холма. Люди и кони собрались в кружок у огня, а потом кто-то отделился от толпы. Это Арлекин отправился им навстречу.

— Мы добрались до места сбора совета, — сказал он, указывая пальцем на холм. — Оно за холмом. Отсюда придется идти пешком.

— Пешком?

— Нужно бросить коней и пожитки, оставить оружие, — коротышка кивнул, но его золотистые глаза сверкали весьма сердито. — Если кого-то обнаружат с клинком на совете, то убьют на месте.

Элв’ин крепче сжал рукоять меча.

Заметив его движение, Арлекин добавил:

— Торн утверждает, что земля по ту сторону холма священная. Никто не смеет ступать на нее вооруженным.

Мерик нахмурился и разжал ладонь. Соскальзывая с седла, он зачерпнул стихийную магию. Да, у него могли отнять оружие, но беззащитным он к оборотням не сунется. Пока охотники спешивались, принц помог спрыгнуть на землю Ни’лан. Все снимали мечи, топоры, луки с колчанами, складывая их в кучу. Элв’ин пристегнул меч к седлу.

— Предполагается, что вы также скинете свои сапоги и отправитесь на прогулку босиком, — заметил Арлекин, все еще сидевший на лошади.

— Что? — воскликнул принц, потрясенный нелепым требованием.

— Торн сказала — священная земля, — пожал плечами коротышка. — Это же их правила, а не мои.

Он дрыгнул поочередно одной и второй ногой, подхватывая в воздухе слетевшие сапоги, и спрыгнул с седла.

— Мы должны уважать их обычаи, — сказала Ни’лан, присаживаясь на камень и разуваясь.

Принц заворчал, но подчинился. Продолжая стоять, он зацепил пяткой одного сапога за носок второго, вынул босую ногу и опустил ее на траву. Едва дотронувшись до земли, он ощутил тяжесть, будто на плечи ему опустили мешок с камнями. Элв’ин пошатнулся, взмахнул руками и вновь встал на обутую ногу, сразу почувствовав облегчение.

— Мерик? — удивилась Ни’лан, заметив его странные телодвижения.

— Со мной все в порядке. Думаю, закружилась голова от долгой езды верхом. — Он опять ступил босой ногой на траву. Теперь, ожидая появления внезапной тяжести, элв’ин сумел удержать равновесие, хотя и заворчал сквозь зубы.