— Мы это уже слышали. — Предводитель бросил быстрый взгляд на Грэшима.

— Если он все слышал, то почему мы здесь? — прошептал сзади Арлекин.

Но его голос услышали, несмотря на все старания.

— Вы должны доказать свои утверждения, — произнес старейшина. — И ответить на другие вопросы.

— Мы сделаем все, чтобы помочь вам понять нашу цель и причину борьбы, — твердо заявила Элена.

— Хорошо сказано, девушка, — кивнул глава совета. — Тогда поведай нам, что случилось с Могвидом и Фардейлом.

Вопрос застал ее врасплох. Элена оглянулась на Эр’рила, который ответил за нее:

— Братья-близнецы явились к нам, застывшие в своих обличьях. Один — волк, а второй — человек.

— Это я знаю. Ведь именно я изгнал их из наших лесов.

Стандиец кивнул.

— Они сказали, что их прогнали из леса за то, что они больше не могли оборачиваться по своему желанию.

Предводитель не стал ни соглашаться, ни отрицать.

— А сейчас? Что сейчас с братьями?

— Из-за магического яда змеи-целительницы их тела соединились в одно. Фардейл управляет им на протяжении всего дня, а Могвид — ночью. Но теперь они в состоянии изменять обличья, как самый настоящий си’лура.

Глава совета не сумел скрыть изумления, а прочие старейшины начали перешептываться. Наконец предводитель поднял руку, заставив их замолчать.

— Вы говорите правду?

— Я клянусь в этом своей честью! — кивнул Эр’рил, гордо выпрямившись.

— Тогда нашим надеждам пришел конец, — старейшина закрыл глаза, вздохнул и резко ссутулился. — Ваша война нанесла нам куда больший ущерб, чем затопленные леса или осушенные озера. Она убила надежду нашего народа.

Он повернулся к прочим членам совета. Их глаза заблестели ярче, когда си’лура начали переговоры при помощи мысленной речи.

Торн подошла к Эр’рилу.

— Мой отец возлагал слишком большие надежды на Фардейла и Могвида, — с горечью произнесла она. — Мы потратили впустую две зимы, ожидая исполнения слов давно умершего пророка.

— Может быть, теперь ты расскажешь нам, что за тайну вы берегли? — повернулся к ней стандиец. — Элена обладает магией такой силы, что, если бы захотела, прожгла бы себе путь через вашу армию. Но она пришла сюда потому, что сердце ее болит за безвинно погибших во время нашей войны. Она пришла к вам, чтобы по возможности возместить причиненный вред, и ничего не скрывает от вашего народа.

Элена подошла ближе. Эр’рил нащупал ее ладонь, и она ответила на пожатие.

— Фардейл… — продолжал воин, и голос его звенел от накала страстей. — Да и Могвид тоже… Они оказались отважными союзниками. Если есть еще что-то, что нам следует знать о них, что-то, могущее помочь нам понять, что же случилось с ними, то ты должна рассказать об этом.

С каждым его словом Торн морщилась все сильнее и сильнее. Наконец она не сдержалась.

— Неужели ты думаешь, что я не хочу вам помочь?! — воскликнула разведчица. — Фардейл был моим мужчиной. — Она отвернулась. — Но у моего отца не было выбора. Только после того, как их изгнали из лесов, а я обнаружила, что ношу ребенка, он рассказал мне об истинной причине изгнания близнецов.

— Так скажи нам, — попросил Эр’рил, а Элена кивнула.

Их спутники постепенно собрались вокруг, прислушиваясь, но держась поодаль.

Наполненные влагой глаза Торн встретили взгляд Элены.

— Эта история началась давным-давно, когда леса Западных Пределов были еще молоды. Некоторые говорят, что наш народ родился из самой земли, что мы появились для того, чтобы управлять Великим Лесом. — Она оглянулась на озеро и гигантский ствол. — Самые ранние наши истории гласят, что первые си’лура вышли из этого водоема. Родство с водой позволяет нам пользоваться текучестью плоти, принимая облик любого существа, обитающего в Великом Лесу. — Торн скользнула взглядом по опушке. — Это — священное место. А это — первые деревья, которые выросли из здешней земли.

— Древние, — прошептала Ни’лан где-то позади.

— От этих деревьев произошли другие, — кивнула Торн. — Все Западные Пределы вышли из этой рощи, как наш народ из воды. Наши жизни связаны.

— Ты имеешь в виду, что вы привязаны к этим деревьям так же, как нифай к своим? — спросила Элена.

— Нет, — Торн покачала головой, глядя на Ни’лан. — Наша связь другая. — Она посмотрела на озеро и гигантский ствол посреди него. — Не одно дерево с одним человеком, а целый народ связан с одним-единственным деревом. Мы — его дети.

Все потрясенно замолчали.

— Как это может быть? — удивилась Ни’лан. — Ведь ты родила ребенка от Фардейла.

— К дереву привязаны наши души, а не тела, — вздохнула Торн. — Каждый новый си’лура, рождаясь, соединяется с деревом. Оно — наш Духовный Корень. Без этой связи мы исчезли бы… вначале наша способность менять обличья, а потом и самые жизни.

— Ничего удивительного, что это тайна, — прошептал Арлекин за плечом Эр’рила.

А в глазах коротышки светилась невысказанная мысль: «Неужели они позволят нам уйти теперь, когда мы узнали их тайну?»