– Не вижу никакой другой возможности, кроме как начать изготавливать бойки самостоятельно и переснаряжать ими снаряды, Роберт Николаевич. Это будет в любом случае быстрей, чем вступать в переписку со 'шпицем' и Главным Артиллерийским Управлением.

– Но туда сообщить всё равно необходимо, - вставил Клапье-де-Колонг.

– Разумеется, займитесь сегодня составлением телеграмм по соответствующим адресам, - поддержал начальника штаба Вирен.
– Но, зная наш российский бардак, ожидать нужных результатов наивно, а нам не завтра так послезавтра в бой. И что делать сейчас? Нет вариантов, кроме изготовления новых бойков?

– Лично я не вижу никакой альтернативы, - Берсенев предпочёл быть пессимистом, - и бойки, это ещё не всё - под них придётся вытачивать стальные же гильзочки, а то, я опасаюсь, что два разных металла, не 'притёртых' друг к другу... Могут случиться ещё большие проблемы, чем сейчас имеются.

– То есть...?
– выжидательно посмотрел на флагарта командующий.

– За месяц, и это при самых радужных прогнозах, мы успеем сделать по полтора-два десятка новых взрывателей на ствол калибром от шести до двенадцати дюймов.

– Понятно. Я распоряжусь. Благодарю вас, Фёдор Аркадьевич, - Вирен, казалось, стал меньше ростом под грузом навалившихся на него новых проблем.
– Можете быть свободны. Но как только будут результаты анализа металла бойков - прошу ко мне сразу, я предупрежу флаг-офицеров, чтобы вас пропустили вне всякой очереди.

На следующий день Берсенев прибыл уже к полудню.

– Отчёт о результатах анализов металла готов, Роберт Николаевич.

– Прочитаю позже, доложите пока на словах.

– Всё до смешного просто - старые бойки изготовлены из не очень чистого алюминия, и, вероятно, именно из-за примесей они твёрже. Новый металл повышенной чистоты и обладает свойствами, которые ему и положены. То есть 'хотели как лучше...'

– Чёрт знает что!
– выругался Вирен.
– И ведь ничего уже не сделать. Я говорил с инженерами из мастерских - всё ещё хуже, чем мы думали: для выточки новых бойков нужны очень высококвалифицированные токари и соответствующие станки. И тех, и других во Владивостоке раз-два и обчёлся...

Остаётся только телеграфировать в Петербург, чтобы как можно быстрее нашли на складах старые взрыватели и литерным составом отправили нам.

– Хорошо, если за месяц успеют, - недоверчиво пробормотал полковник.

– А что, у вас есть другие предложения?

– Есть одна мысль.

– Говорите.

– А что, если не укрепить боёк, а 'ослабить' капсюль? То есть подшлифовать его. Сточить 'лишнюю' латунь - тогда, глядишь, и мягкий алюминий даст достаточный для инициации подрыва накол...

– Попробовать, во всяком случае, стоит, - подумав, произнёс адмирал, - ведь других реальных вариантов я пока не вижу. Немедленно организуйте изготовление двух-трех опытных партий по штук по десять переделанных взрывателей с разной толщиной капсюля и проведите соответствующие испытания. И еще одно: доработанный взрыватель ни в коем случае не должен срабатывать при выстреле или, не дай Бог, прямо в погребе при неаккуратной перегрузке. Так что не забудьте убедиться в полной безопасности ваших переделок. А я попробую вытрясти хоть какое-нибудь количество старых взрывателей из крепостной артиллерии.

Вирену дьявольски не хотелось что-либо просить у сухопутного командования - до сих пор были свежи в памяти объяснения со Стесселем и Фоком, когда пришлось выколачивать из крепости Порт-Артур свои 'родные' пушки временно переданные на сухопутный фронт.

А здесь, во Владивостоке, отношения между моряками и сухопутными были ещё более натянутыми. И виноваты в этом, честно говоря, были в первую очередь офицеры и матросы эскадры: прошедшие Цусимское сражение и победив, они свысока относились к тем, кто за всю войну лишь пару раз пострелял по врагу не понеся практически никаких потерь.

Уже состоялось несколько массовых драк между солдатами и матросами, и было назначено несколько дуэлей по окончании войны. В такой обстановке надеяться, что комендант крепости Владивосток и его начальник артиллерии пойдут навстречу просьбе моряков было наивно - наверняка генералы найдут множество причин, по которым они 'при всём желании' не имеют возможности оказать помощь флоту...

Даже если из Петербурга придёт прямой приказ, то наверняка он будет саботирован до последней возможности.