— С чего это вдруг такая забота о Юльке? — подозрительно спросила я.

— Никакой заботы, — потряс головой Сашка. — А если и есть, так только о твоем душевном благополучии. Не думаю, что тебя очень обрадует ее гибель.

— Я ей не верю, — вздохнула я. — На самом деле никто не собирается ее убивать. Она все драматизирует, чтобы заставить меня взять у отца картину. Ей нужны деньги, потому что жить она привыкла хорошо, а теперь, когда отец ее бросил, придется отвыкать от хорошего. Впрочем, Юлька красавица, и замену отцу найти ей будет нетрудно. Так что успокойся и не подбивай меня на гнусности.

— А ты злая, Машка, — заявил Багров, глядя на меня пристально и с осуждением. Это показалось обидным.

— Злая, потому что не хочу ограбить отца? Даже ради любимой подруги, которая его обманула? Злая я, злая… А ты либо дай мне уснуть, либо убирайся отсюда.

— Юлька сказала, что мы можем получить по пятьдесят тысяч.

— Заткнись, свое мнение я уже высказала. К тому же деньги мне без надобности: у меня все есть. А если вдруг понадобятся, то я просто попрошу их у папы, а не стану его грабить.

— Ладно, чего ты, — вздохнул Багров. — Я просто хотел выяснить твою точку зрения на это дело.

— Выяснил? Теперь заткнись. Я отвернулась от Сашки, задышала ровнее, делая вид, что засыпаю. Он потомился немного рядом, потом тихо вышел из комнаты. Подождав минут десять, я тоже вышла и пристроилась на лестнице.

— Багров, — позвала Юлька из своей комнаты. Он вошел к ней, оставив дверь открытой, и привалился к косяку. — Ну что? — шепотом поинтересовалась она. Сашка тоже понизил голос:

— Ничего. Не желает она батяню грабить.

— Ты что, не можешь ее уговорить?

— Не могу.

— И что ты за мужик после этого? Баба по нему с ума сходит, а он не может подбить ее на доброе дело. Пятьдесят тысяч баксов! Напрягись, Багров. Покажи, на что способен. Хочешь, научу, как это делается? — Юлька по-кошачьи скользнула с кровати и направилась к Сашке. Тот хмыкнул и вознамерился удрать в коридор. Но от Юльки просто так не сбежишь. Она повисла на его шее, прижалась покрепче и мурлыкнула:

— Багров, он нам и двести заплатит, на двоих по сто штук. Берем бабки и сматываемся отсюда. На свете есть места получше, чем этот паршивый городишко.

Сашка ухватился за ее руки и попробовал высвободиться. Юлька засмеялась, а потом принялась его целовать. С моей точки зрения, сопротивлялся он вяло, сделал шаг, Юлька качнулась, оба потеряли равновесие, сделали несколько торопливых шажков и грохнулись на кровать. Багров своей тушей придавил Юльку, и она охнула. При желании это можно было истолковать как стон восторга и большой страсти. Я вошла в спальню и замерла на пороге, выпучив глаза. Юлька их тоже выпучила, потому что увидела меня, буркнула: “О, черт.” — и ослабила хватку. Багров приподнялся, радуясь такой удаче, но тут обернулся и увидел меня. Я закусила губу, слезы брызнули из глаз, а Юлька сказала:

— Только давай без трагедий, ничего с твоим Багровым не сделается.

Я развернулась на пятках и спешно покинула комнату, пылая праведным гневом.

Поднялась наверх и стала собирать свои вещи в сумку. Разбросаны они были в самых неожиданных местах, и это потребовало времени. Багров поднялся следом, встал у двери, сложил руки на груди и наблюдал. Потом спросил:

— Ну и что?

— Ну и ничего, — спокойно ответила я.

— Мне твоя Юлька даром не нужна, — сообщил он через пару минут.

— Да. Я видела.

— Ничего ты не видела, — разозлился Сашка. — Я понимаю, это выглядело подозрительно, но все было совсем не так… Сама посуди, каким дураком надо быть, чтобы не закрыть дверь по такому делу?

— Честно говоря, мне все это неинтересно.

Вещи я наконец собрала и направилась вниз. Багров схватил меня за руку, отобрал сумку, зашвырнул ее на диван и стал сверлить меня взглядом.

— Чего ты добиваешься таким идиотским поведением? — поинтересовалась я.

— Это ты ведешь себя как идиотка. Ни с того ни с сего…

— Серьезно? — обрадовалась я. — Теперь это так называется? Может, мне заняться ни тем ни сем, а ты постоишь в дверях? Жаль, не вижу подходящей кандидатуры, но ничего, не думаю, что это будет проблемой.

— Заткнись! — рявкнул Сашка, а я прошипела:

— Не смей на меня орать.

— Я не ору. — Сбавив обороты, он вздохнул и жалобно посмотрел, потихоньку оттирая меня от двери. — Послушай, как бы это ни выглядело, это… ну… одним словом, забудь.

— Тебя? — подняла я брови.

— Нет, — разозлился Сашка. — То, что видела.