Как вдруг случилось нежданное.

Игнат снова первенствовал на районе, снова улучшил личный рекорд, а затем... Затем словно в гранитную стену уперся. На областных соревнованиях лишь повторил лучший результат, и не вошел даже в призовую тройку. Он посчитал, что это эпизод, случайность, что вскоре все начнется снова. Вставал с утра пораньше, в жару и дождь бегал выматывающие многокилометровые кроссы, еще больше потел изо дня в день на стадионе. Старался разнообразить, менял раз за разом методику, штудировал литературу, но день сменял день, неделя неделю, месяц шел за месяцем, а он не только хотя бы сантиметрик прибавить, а даже и свой лучший результат мог показать не всегда.

– - Роста, видать, у меня маловато, -- объяснял так свои неудачи. -- Теперь все чемпионы под два метра.

– - Не-ет, Игнат! -- возражал в ответ тренер. -- Два метра прекрасно, и кто ж тут поспорит. Да только в спорте с любым ростом, с любой завидной фактурой всегда так. Вначале результаты растут как на дрожжах быстро, потом тормозят и... обязательно стоп! В какой-то момент полный тормоз, вот как у нас теперь. Эх, а казалось побудем в прогрессе.

– - И что теперь?

– - Пахать! Пахать, пахать и пахать.

– - Сколько?

– - Сколько! Если бы знать. Тут не просто, прежде надо подвести рабочую базу под организм, вывести его на новый уровень. А это дело серьезное, для этого нужно время и работа, работа.

– - Но хотя примерно?

– - Ну-у, здесь....Здесь, в принципе, зависит от конкретного организма. Кому месяцы, кому год...

– - Год?!. Целый год топтаться на месте, толочь воду в ступе? Да кто ж так выдержит?

– - Только тот, кто хочет стать чемпионом! -- твердо отчеканил тренер. -- Но по-настоящему хочет.

Вот так на диво легкий путь к наградам, славе и чемпионству уныло вытянулся для Игната в неизмеримо долгий серпантин едва заметной горной тропинки, безнадежно исчезающей где-то в тумане ребристой крутобокой вершины. Одно дело ступать хоть чуток, совершать ежедневно еле видимый, крохотный шаг, но вперед, и совсем другое: молотить упругим молотком в гранитную толстую стену, ни куска не выбивая при этом, ни заметной расколинки.

– - Не могу я жить далекой перспективой! -- говорил и говорил Игнат тренеру. -- По мне как должно?.. Сделал работу, так и получи результат! Добавил прилично, вложился на полную, так и получи соответственно.

В ответ тот только усмехался, посмеивался с его детской наивности:

– - А кто?.. И кто не хотел бы вот так, поди-ка, спроси у любого. Только знаешь, дружок, ведь не обязательно в спорте, в жизни нашей также частенько совсем по-другому выходит. Вот дали мне, к примеру, эту смешную сотнягу на жизнь, и тяни с ней как знаешь! А сколько: год-два или до пенсии самой ведь не сказали. И ты тоже не думай, кончишь институт, сядешь на оклад и... Так что, пора привыкать. Самое время тебе привыкать, если жить на этом свете хочешь.

– - А если я не могу?

– - Х-ха! -- хохотнул в ответ коротко тренер. -- Через твое "не могу", дружок, можно переступить как через порог.

И, повертевши еще какое-то время коротеньким густоволосым чубом, он посерьезнел снова. Далее говорил опять деловито:

– - Ты вот что, Игнат, лучше меня послушай. У нас с тобой целое лето впереди, уйма времени.. Общей физухи добавим, плавать начнем обязательно. Короче, как работнём на жарком солнышке, себя не узнаешь!

Он говорил о скорых каникулах, о лучистой солнечной благодати, как о естественном незаменимом подспорье в деле спортивного роста, говорил о витаминах в фруктовых садах. "Что ж, за три вольных, солнечных месяца можно и впрямь сделать очень много, -- согласился Игнат с ним в итоге.

Однако как раз незадолго до лета, в конце мая... Она!

Она была стройна и голубоглаза, она была эффектная блондинка, ей было немногим за двадцать, она также молодой специалисткой прибыла в поселок преподавать фортепиано в детской музыкальной школе.

Это внезапное знакомство оказалось по-настоящему фатальным. За целое лето, за все то небывало благодатное солнечное лето Игнат лишь единственный раз и повстречал своего тренера, да и то совершенно случайно. В кирзовых сапогах, в заляпанном краской, затрепанном старом свитере, с рабочим мастерком в руке тот теперь был полностью занят капитальным ремонтом своей, но уже отнюдь не холостяцкой комнатки в общежитии.

– - Вот видишь, дружок, как оно в жизни случается, -- отведя взгляд в сторону, одно только выговорил тренер как-то растерянно.

Растерянно и виновато в тоже время, словно оправдываясь тем самым одновременно и за внезапный "хомут на шею до тридцати", и за "как работнём, так себя не узнаешь!"

Он, конечно же, думал, что Игнат в обиде большой, но это было не так. Это было совершенно не так, ведь это было и его лето... Это было его то самое бирюзовое лето.