Коба умел мгновенно менять курс, когда чувствовал выгоду:

А что, отличная идея! У тебя есть шанс реабилитировать себя, Ельцин! Присоединяйся к нам! Да не беспокойся. Получишься немного, постажируешься у Ягоды или Ежова, или Берии, - справишься! Дело-то палаческое несложное! А вербовать шпионов и агентов влияния ты умеешь превосходно. Что касается демагогии, то и Жданова, и Суслова ты переплюнешь. Так что, лады, оставайся с нами. Мы тебя примем в СНК...

Так я же предатель, если тебе верить?!

Ну, если Владимир Ильич нашел возможным Троцкого взять... И тебя порекомендовал...

Не пойду! Я в аду оставаться не собираюсь!

Смотри! Когда твои жена и дочки пойдут к нам, они ответят за твои грехи.

Если бы душа могла бледнеть, Ельцин бы побелел. Тем не менее он мужественно выдержал удар:

Их не за что в пекло...
– и тут же осекся. Потом собрался с духом: - Я надеюсь, что они искупят добрым поведением на земле и мои, и свои прегрешения.

Ха-ха-ха!
– издевательски засмеялся Сталин.
– С их-то миллионами наворованных тобой долларов?!

Я передам им наверх свое послание, - не уступал ЕБН.
– В вещем сне... A если уж случится самое худшее, возьму в свою зону - она, как я понял, начинает формироваться...

Ельцинская Россия - это только искореженное отражение СССР, - объяснил Иосиф Виссарионович.
– Ты мучил своих родных там - будешь мучить и у себя в зоне.

Это все же куда лучше, чем над ними будут издеваться ты или Берия!

Спорный тезис, - зафилософствовал Ницше.
– По-моему, от своих терпеть муки куда обиднее и больнее, чем от чужих.

Ельцин тоже был мастером выдавать неординарные решения и никогда не боялся менять курс. И сейчас доказал это:

А почему бы вам всем вместе со мной не раскаяться, не обратиться к Богу, не попросить прощения у Него - и восстать против Дьявола? Тогда я к вам с радостью присоединюсь...

Так мы и готовим революцию в аду!
– заявил Ильич.

Вы собираетесь совершить ее для установления своей власти, а не Божьей!

Ленин в очередной раз доказал, что как полемисту ему не было равных:

Если любая власть от Творца, то, если и когда мы захватим власть, она сразу станет Божьей!

Ельцин не смог ответить толком, поэтому прибег к излюбленному приему: обвинил собеседника в

демагогии. Укор этот тут же вернулся к нему бумерангом:

Не Вам, господин перебежчик в буржуазный стан, уличать кого-либо в демагогии! Это все равно что шакалу ругать лису за мясоедство!

Ладно, не будем спорить о терминологии, понимаш! Вы по сути принимаете мое предложение или нет?

Тут в разговор встрял российский философ Владимир Соловьев:

– «Христианство учит отдавать свое, а социализм - брать чужое». По плану Вседержителя из хаоса был создан мир. По плану Ленина-Сталина из мира возродится хаос. Так что их обращение к Христу совершенно невозможно!

В кои-то веки господин буржуазный философ архиправ, и предложение мне перейти в религиозный стан мог сделать только «идиот мысли», у которого «туманом голову заволокло». Всю жизнь я боролся с религией, этим, по меткому выражению Маркса, «опиумом для народа» - и теперь вдруг поворот на 180 градусов? Это невозможно. Что подумают о Ленине сотни миллионов российских граждан и зарубежных пролетариев, убитых и убивших ради моих богобоческих идей?

М-да, смешно даже представить себе такое, - разулыбался Ницше.

«Я вовсе не нахожу ничего смешного в заигрывании с религией, но нахожу много мерзкого...»

Если вы раскаетесь, мы вас простим и будем молить за вас Господа, - заявили с неба 28 мучеников-епископов, погибших в первые четыре года после революции.

Ленин и Сталин молчали...

В январе 1918 года население Святой Руси, кстати сказать, почти поголовно православное, начало осквернять храмы и монастыри. Впрочем, в Москве местные «якобинцы» и «санкюлоты» положили тому пример еще во время захвата Кремля в ноябре 1917 года. «Летучие отряды» во время «продовольственной диктатуры» истребляли сельских священников. К концу 1918 года закрыли 600 монастырей. Монахов перестреляли. И в 1919 году продолжали в том же духе.

Молотова «прошибло» на ностальгию:

«1921 год, начало нэпа, голод. Зашел разговор - нужно покупать хлеб за границей. Для этого необходимы ценности. Ленин говорит: надо, чтоб церковники помогли. Если эти ценности мы заберем, попы будут поспокойней себя вести. Если начнут сопротивляться - опять-таки нам выгодно, они на этом подорвут свой авторитет: держатся за свои богатства, когда народ голодает. В любом случае мы выиграем с точки зрения борьбы с религиозными настроениями».

Оказывается, это Вы, герр Ульянов, подложили идеологическую антицерковную базу под грабительскую практику российских народных масс! Похвально!
– одобрил великого пролетарского трибуна - безбожника великий буржуазный философ-антиклерикал - И логично! Поскольку идеологии марксизма придается характер Священного Писания, то религия становится силой враждебной.