Офицер шёл по солнечным улицам Неаполя. Навстречу ему в противоположном направлении двигалась толпа. Люди со всех сторон спешили к кафедральному собору. Там звонили колокола, созывая верующих на прикосновение к чудотворному позолоченному бюсту Святого Януария. Процессия как раз выстраивалась перед церковью.

Мерон усмехнулся, покачал головой и свернул в переулок. В тени стен было чуть прохладнее. Чистое бельё, вывешенное для просушки между домами, пахло свежестью. Кошки, лениво опустив хвосты с подоконников, прищуренными хитрыми глазами провожали сутулую фигуру прохожего. Удары колокола постепенно гасли в хитросплетении узких улиц. Не слышно было обычных громких голосов итальянок, перемывающих кости соседям. Плетёные кресла стариков оставались пусты. На мостовых лежали забытые самодельные игрушки детей. Все ушли посмотреть на чудо вскипания крови Святого в кафедральном соборе.

Гулкое эхо от башмаков Мерона зазвучало чуть иначе. К нему добавился звук, повторяющий темп его шагов. Но… тренированное ухо офицера уловило небольшое опережение. Он оглянулся. В одну из арок стены скользнула тень.

«Значит, предчувствие не обмануло», - подумал Жильбер, замедляя шаги.

Мерон продолжал двигаться по переулку не торопясь, ища глазами укрытие. Вот оно, подходящее место – дверь с лестницей, ведущей наверх. С озадаченным видом заблудившегося человека ветеран вытащил из кармана бумажку профессора, взглянул на неё, как бы сверяясь с адресом, и вошёл в дом. Он громко протопал по лестнице вверх, затем быстро на носках спустился вниз и встал за полуприкрытой дверью. Прозвучал тихий торопливый стук чужих каблуков. Преследователь стоял перед домом и ждал. Мерон сквозь щель между дверью и стеной видел только плечо в чёрной блузе, серые рейтузы и башмак с металлической пряжкой. Человек прислушивался к звукам на лестнице. Где-то наверху хлопнуло окно. Фигура двинулась вперёд и поравнялась с дверным проёмом. Соглядатай оказался опытным и хитрым. Он осторожно просунул голову за дверь. Быстрый взгляд по кругу наткнулся на тень у двери. Реакция Мерона была на долю секунды быстрее. Тяжёлый удар в пах, а затем снизу в голову опрокинул человека на плиты мостовой. С неприятным звуком треснувшей кости он ударился затылком о камни и затих. Офицер, тяжело дыша, подождал немного. Было тихо. Только чёрная кошка, испуганная падением тела, метнулась вдоль улицы. Мерон осторожно подошёл к лежащему, проверил карманы. В одном из них он обнаружил маленький мешочек. Portamon’te приятной тяжестью денег лёг ему в ладонь. Под головой человека, медленно растекаясь, густела кровь.

Уложив дорожный мешок, Жильбер ещё раз внимательно перечитал адрес, данный ему стриком магистром.

“Капуя, новый город, возле храма Святого Маркела, лавка торговца древностями, спросить сеньора Тифальдо… “

– Капуя, Капуя, - ворчал Мерон.

Если в Неаполе можно затеряться, то в маленьком городе ты - как на ладони. Впору заказывать мессу заранее. Капуя занята австрийцами, и старый мундир - как табличка с надписью «Дезертир». Придётся обменять потрёпанную форму на что-нибудь менее заметное», - подумал Мерон с сожалением.

Жильбер пересчитал деньги в кошельке шпиона. Там было ровно двадцать серебряных имперских талеров времён императора Леопольда.

«Что ж, на первое время хватит, а несколько моих золотых луидоров останутся на чёрный день, – офицер ссыпал монеты обратно в кошелёк и продолжал размышлять.
– Капуя – недалеко, всего день пути или чуть больше. Пешком нельзя - слишком опасно стало на дорогах. Итальянцы бредят независимостью, а австрийские солдаты начеку. Придётся заплатить крестьянам, и доехать до города в какой-нибудь бочке или в стоге сена».

Когда Солнце, клонясь к западу, зависло над стеной недалёких холмов, Мерон попросил остановить повозку, вылез из неё и положил в руку крестьянину серебряный талер. Не обращая внимания на возмущённые вопли возчика, он пошёл к ближайшему холму и скрылся в зарослях акаций.

«В город придётся пробираться в сумерках, а пока нужно посмотреть сверху, что к чему», - подумал Мерон и полез вверх по крутому склону.

На вершине холма Жильбер выбрал траву погуще и лёг на живот.

Внизу прямо перед ним были видны хорошо сохранившиеся руины римского цирка.

«Наверное, здесь и выступал когда-то Спартак, приводя в восторг пресыщенных зрелищами патрицианок и кровожадный плебс», - эта мысль заставила Мерона внимательнее присмотреться к развалинам.

Амфитеатр поражал своими размерами. Офицер прикинул на глаз:

«Где-то шагов 200 в длину и 150-160 в ширину. А высота… - он посмотрел на деревья, потом на расстояние до амфитеатра и определил, – Локтей 80, не меньше...»

Старая Капуя, разрушенная почти тысячу лет назад сарацинами, занимала огромные площади земли, заросшие теперь терновником, дикими сливами, оливковыми пальмами и невысокими дубами.

За амфитеатром была видна триумфальная арка, гробницы, постройки, напоминающие термы, остатки дороги, а дальше у подножия небольшой горы – колонны и статуи какого-то древнего храма. Почти вплотную к нему стояли строительные леса.

Офицер прищурил глаза, сделал над ними козырёк из ладони и увидел, что практически на фундаменте храма возводится церковь. А чуть дальше, за рекой, красными черепичными крышами обозначила себя новая Капуя с высоким шпилем собора Святого Стефана. Мерон перевернулся на спину, надвинул соломенную шляпу на лицо и задремал.

Жильбера разбудила белка. Она спустилась с невысокой сосны и изучала его дорожный мешок, перебирая ткань маленькими лапками. Мерон с улыбкой наблюдал за ней. Не сумев проникнуть внутрь, белка попробовала ткань на зуб.

– Эй, - негромко прикрикнул на неё человек, и рыжая молния, прижав уши и распушив хвост, взлетела на дерево и исчезла в кроне.

Почти стемнело. Только на самом краю горизонта ещё виднелась половинка горящего красного яблока. Ещё несколько минут - и солнце скрылось, оставив землю в объятиях вечера, росы и прохлады.