Они сидели на величайшей святыне Атариды, причём спиной к изображению богини – но не испытывали ни малейшей вины или неловкости. Они просто знали: им – можно.

После того, что они сделали, они могут вести себя здесь – как и в любом храме Мортис – как дома.

Потом Вир, покосившись на Эета, рассмеялся:

— А ведь всего-то хотели найти комнату для экспериментов…

Эет улыбнулся.

— Мы её нашли. – И, помолчав, добавил: – Знаешь, ты прав… Не стоит шарахаться по подвалам жрецов, не зная боевых заклинаний. Думаю, та комната над Алтарём… она вполне подойдёт для практикумов.

Вирлисс на секунду опустил голову – волосы скользнули вдоль лица, – а потом небрежным движением отбросил пряди за плечи.

— Эт, ты потрясающий парень, – сказал вдруг он. – И великий маг.

— Что не мешает мне быть ослом? – поддразнил юноша.

— Иной раз, – усмехнулся Вир. – И невероятным.- Он помолчал и вдруг тихо признался: – Иногда я тебе даже завидую. Немного. Ты можешь учиться, совершенствоваться… и однажды станешь настоящим некромантом. Да что там, "некромантом"… Тебе по силам любая дисциплина! Ты станешь величайшим магом, какой когда-либо рождался на Атариде. А я… Я даже обычную книгу не могу теперь самостоятельно прочитать. Богиня, если бы ты знал, как я стосковался по чтению…

Вирлисс снова опустил голову.

— Вир… – Эет положил руку ему на плечо. – Слушай… я болван. Я сам должен был понять… Давай учиться вместе? Да оно и легче…

— Как? – невесело спросил Вирлисс. – Если я не могу ни произнести заклинание, ни взять в руки Жезл Власти? Потому что, к сожалению, у тигров нет рук.

— Здесь! – сверкнул глазами Эет. – Здесь ты можешь и разговаривать, и руки у тебя на месте… А учебники… книги читать можно где угодно. Листать я могу. А тренироваться можно тут.

В глазах Вира блеснула робкая искорка, похожая на надежду.

— Эт… Но… это же Святилище…

Эет обернулся.

— Богиня, если ты против, дай нам знак. Сейчас или никогда!

Оба, затаив дыхание, сидели, ожидая непонятно чего. Наконец Вирлисс расхохотался.

— Нет, у этого парня классный способ общаться с богиней! "Сейчас или никогда"! И чего я удивлялся его манере разговора с Бессмертными?… Так, мелочи…

Теперь хохотали оба.

— Ну, значит, решено! – Эет вскочил от возбуждения. – Теперь тебе только сделать Жезл Власти. Выбери себе кристалл из тех, что я приволок, а потом присмотри дерево. Я помогу тебе, если что.

— Да справлюсь я, – хмыкнул Вир.

— Ну, тогда идём?

— Сядь, – коротко ответил Вирлисс. – Ещё не идём.

Эет медленно опустился на ступени Алтаря.

— Ты спрашивал меня о Фрери… – Вирлисс смотрел мимо Эета, в темноту Лабиринта. – Так вот, слушай…

Вир говорил долго. Он рассказывал о Госпоже своего друга, об её связи с Мортис, о Фрейре и богах Асгарда и Ванахейма…

И о падении Атариды.

— И последнее. О том, как мне помочь. С одной стороны, элементарно. Я знаю, где лежит моё тело. Чувствую. Его надо просто достать вместе с телом Фрей и засунуть в ванну с человеческой кровью. Есть две небольшие проблемы: как ты раскопаешь такой слой земли и где ты найдёшь такую прорву свежей крови…

— М-да…

— В том-то и дело! – Вирлисс досадливо дёрнул уголком рта. – Не надо ничего изобретать и выдумывать. Всё до обидного просто! И невыполнимо.

Эет положил руку на плечо вампира.

— Вир, вечность – очень большой срок. Кто знает, что будет завтра? И если кто может позволить себе роскошь ждать у моря погоды, так это бессмертные существа.

Вирлисс с благодарной улыбкой посмотрел на Эета.

— Спасибо, – серьёзно сказал он. – Но мы ведь не просто будем ждать у моря погоды. А изучать магию.

— Именно! – Эет хлопнул друга по спине. – Кстати… – он смущённо запнулся.

— Что?

— А ты видел… богиню? Вы с ней разговаривали?

Вирлисс улыбнулся.

— Вот всё тебе расскажи! – Молодой человек посерьёзнел. – Знаешь, Эет… Ты сейчас меня спрашиваешь о посмертии. Ты сам помнишь владения Мортис?

Эет нахмурился.

— Иногда… мне кажется, что…да. Я помню серый туман. И больше ничего.

Вирлисс прерывисто вздохнул.

— Эт, я был рождён немёртвым. В смысле… как бы тебе объяснить… Я просто родился, рос как все дети… Учился. Мечтал. Ну, у меня были определённые потребности. У других детей, рождённых вампиров, они тоже были… и я никогда не ощущал себя каким-то… иным. Я… – он прямо посмотрел на Эета. – Я не знал смерти, понимаешь? Для меня слова "нежить по рождению"… ну… Звучали просто как констатация факта. Так же, что у меня тёмно-синие глаза, например. Наверное, для моих родителей разница всё же ощущалась… они родились смертными. Живыми людьми. Они прошли через смерть в сознательном возрасте, а… не в утробе матери, как рождённые вампиры или личи… Я никогда не мог понять это разделение внутри Бессмертных. Чем так чванились перед Нежитью по рождению Живые Рождённые? Только тем, что им не нужно охотиться? Так этим чваниться глупо. У нежити такая природа! Можно подумать, мы сами её выбрали…выбрали себе родителей. Или они с выбором природы угадали. Кстати, охотиться тоже можно по-разному. И по-разному можно относиться к Смертным…даже если тебе не требуется охота, – Вир закусил губы. – Я к чему всё это веду… В тот день… я впервые понял, что всегда чувствовал себя живым, понимаешь? Я понял, что люблю жизнь. Что не хочу умирать… а ещё больше не хочу смерти любимых людей. В тот день немёртвые гибли с той же лёгкостью, что и живые. – Вампир тяжело вздохнул. – Вокруг – только смерть. Мёртвые яблони, мёртвое небо. И по земле ветер гонит пепел вместо лепестков…

Вирлисс опустил голову. Эет молчал. Он вспоминал толпу – там, на причале. И вспоминал отчаяние в глазах Госпожи…

И кровавое небо.

— Последнее, что я помню – губы Фрери под своими губами, – Вир улыбнулся с грустной нежностью. – А потом… Потом темно. И холодно. Знаешь… иногда мне кажется, что всё это – страшный сон. Бесконечный сон… Я лежу под руинами деревенского храма, надо мной толща земли – и мне видится кошмар. Имя которому – безысходность. Таково посмертие для вампиров. За то, что они убийцы. – Вирлисс криво усмехнулся. – И ты в этом сне – единственный лучик света, Эет… Наверное, как снисхождение. Быть может, в моей короткой жизни нашлись какие-то смягчающие обстоятельства…чем-то я заслужил…друга рядом. Не знаю…