–  Ни фига себе, - выдохнул изумленно Чижиков, по примеру Сумкина сел на землю и стал наблюдать, как начальник, а вместе с ним Ян Гэ и еще какой-то невысокий паренек, самозабвенно бьют Шпунтику поклоны.

Кот взирал на происходящее с легким недоумением, но в общем и целом не возражал.

Поклонившись девять раз, Лю Бан осторожно поднял голову, дабы посмотреть, какова реакция благовещего зверя - и увидел поразительное: зверь мао уютно устроился у ног сидящего на земле чужеземца, что был повыше, и тот самым обыденным образом гладил благовещего зверя пальцем между ушами! И по всему было видно, что зверю мао такое обращение нравилось!

Совсем оторопел смотритель.

Это что же получается? Вот эти трое - ну, по крайней мере, один из них - общаются с небесными созданиями?! Не иначе это могучие маги. Или вообще святые-бессмертные, по своим непостижимым делам посетившие уездный городок Сышуй.

–  Кто вы, о странники?
– выдохнул Лю Бан.

–  Мы торговцы с севера, - ответила девица.
– Лихие люди напали на нас вчерашним днем и ограбили дочиста. Нам самим еле удалось спастись.

–  Поднимись, мой господин, - вдруг заговорил другой чужестранец, с блестящими кольцами, насаженными на нос. Девица кинула на него быстрый взгляд.
– Поднимись, ибо не пристало человеку твоего положения и учености в пыли мараться. Сядь с нами у огня этого гостеприимного дома и раздели трапезу.

Речь незнакомца звучала учтиво, и смотритель, мало- помалу успокаиваясь, медленно поднялся на ноги, продолжая во все глаза разглядывать благовещего зверя.

–  Но… - Лю Бан замялся.
– Не оскорбит ли мое поведение благовещего зверя? Не осердится ли он? Не нашлет ли беды?

–  Не беспокойся, достойный господин, - развеял его сомнения чужестранец. Или маг? Или бессмертный?
– Ибо хорошо ведома нам природа животного мао! И я заверяю тебя, что не несет это животное вам ни беды, ни разорения.

–  Позвольте тогда мне пригласить вас в свой дом, - спохватился смотритель.
– Ибо лачуга сия никак не подходит для таких достойных людей, как вы… не говоря уже о благо- вещем звере. Прошу вас не побрезговать моим гостеприимством.

Сидящие чужеземцы переглянулись.

–  Мы с радостью принимаем твое приглашение, мой господин, - ответил чужеземец с блестящими кольцами.
– Единственно, нам не хотелось бы причинить обиду радушному хозяину нашему, - кивнул он на Ян Гэ, который так и не решился подняться с колен, - ибо гостеприимство его было щедрым и искренним.

–  О, не беспокойтесь, не беспокойтесь!
– улыбнулся Лю Бан.
– Это добрый человек и верный друг, и я буду рад увидеть его в своем доме завтра, после того как вы отдохнете. Сунь Девятый!
– позвал смотритель. Рядом тут же возник мальчик-слуга с кувшином в руках.
– В благодарность я хочу преподнести моему другу Яну полную меру прекрасного шаосинского вина.

Обомлевший от событий и благоволения смотрителя Ян принял из рук слуги кувшин и благодарно закланялся.

–  Следуйте за мной, достойные господа, - простер Лю Бан руку в сторону дверей.
– Уже спустилась ночь, вам необходимы еда и отдых. Но прошу вас не привлекать излишнего внимания: добрые горожане наши весьма простодушны и могут прямо сейчас предаться ликованию по случаю вашего прибытия.

–  Мы прекрасно понимаем тебя, мой господин, - кивнул чужеземец с кольцами, поднимаясь на ноги.
– И нам не хотелось бы стать причиной беспорядков или волнений. Мы проследуем за тобой скрытно.

Высокий чужестранец подхватил на руки благовещее животное, и смотритель окончательно уверился, что незнакомцы накоротке со зверем мао.

–  Ты уверен в том, что делаешь?
– прошептал Чижиков Сумкину, пока они шли по темным улицам.

Общаться приходилось на грани слышимости, чтобы не привлечь чужеземной речью внимание смотрителя и его слуги. Хотя Котя, а за ним и Федор, отключили на время свои переводчики, уверенности, что это действительно работает, ни у того, ни у другого не было.

–  Пока все идет гладко, старик, - тихо ответил Федор.
– Нас ведут в явно более комфортное место, и хотя про водяной матрац можешь, конечно, забыть, но, думаю, одеялами мы там разжиться сможем. Ну и порубаем чего-нибудь помимо завонявшей требухи. Ты главное не пей много.

–  Чего мне бояться?
– Котя перехватил Шпунтика поудобнее.
– Пекинскую народную я уже пробовал.

–  И-и-и, старик!
– почти беззвучно прыснул в кулак вели кий китаевед.
– Размечтался: пекинская народная! Подожди пару тысяч лет. Здесь сейчас такую бражку гонят, что луч me не спрашивать, из чего. Градусов, правда, мало, но ты все равно не налегай. И вы, Ника.

–  Я вина не пью, - ответила девушка.
– А между прочим, у вас здорово получается с ними беседовать.

–  Ну так!
– задрал нос Сумкин.
– Я же того, профессионал. Я…

–  Федор Михайлович!
– одернул приятеля Чижиков.

–  Ладно, ладно, капитан Килэки, - отмахнулся Сумкин.
– Живи долго и процветай.

–  Нехорошо с этим Яном получилось, - нарушила молчание Ника.
– Хоть я и дала ему серебра, но немного, а человек за едой сбегал, за вином. Невежливо вышло.