– Что-то уж больно тихо на Западе, – сказал он как-то раз, – Скуронд словно вымер…

***

Скуронд, Темная Страна, простиралась к западу от королевства Илиантэ. Испокон веков это королевство не знало такого покоя. Уже не один год пограничники не видали врагов даже издали. Тщетно, шагая вдоль кромки облачной тени, всматривались дозорные в сумрак зловещих степей. Недобро шелестела жухлая трава под тяжестью вечных туч, но более ни малейшего движения не заметно было среди мрачных равнин.

Конечно, заманчиво было бы предположить, что Скуронд вымер. Ведь отрезанному от Восточных стран Скуронду неоткуда было взять даже хлеба. В этой страшной стране не росла даже полынь, а из зверей водились лишь волки: только они, из всех живых тварей, могли иметь потомство. Что же до людей, ни один из обитателей Скуронда не был рожден на Западе.

Население Скуронда составляли преступники из разных стран Востока, те, кому так или иначе удалось уйти от наказания за свои преступления. Они бежали в Темную страну не только для того, чтобы сохранить жизнь. Все они, следуя по темному пути неправды, начинали ненавидеть свет. Солнце становилось для них врагом, а вечная тень туч начинала казаться желанным приютом.

Они уходили на Запад, и тем, кто по своей воле перешагнул сумрачную границу, уже не было пути назад… Они, конечно, могли покинуть Скуронд, но только полностью укрывшись от солнца под глухими доспехами. Даже луна обжигала их, ибо она отражала солнечный свет. Даже звезды – далекие солнца других миров – кололи их, словно иглы. И все же злодеи отваживались на вылазки: слишком сильна была в них страсть к разбою и грабежу. Награбленное добро не было им нужно. Они не привыкли ни к чему относиться всерьез, в конце концов даже еда стала для них развлечением, а не необходимостью.

Поэтому Скуронд и не думал вымирать. Напротив, никчемное существование его обитателей удлинялось и удлинялось, как удлиняется проводимый в безделье день.

***

… В одно далеко не прекрасное утро опасения короля Каллистэ оправдались. Илиантийские пограничники, стоявшие в дозоре у западных рубежей, были неприятно удивлены внезапной переменой погоды. Со стороны бесплодной степи подул резкий, пронизывающий ветер и черная громада туч, казалось, сдвинулась с места, грозя поползти на Восток. Дозорные плотнее завернулись в свои плащи. Около полудня те, кто нес службу у Западной дороги, увидели на темном горизонте пять черных точек. Они стремительно приближались, превращаясь в пятерых всадников. Воины Илиантэ схватились за луки, но один из всадников вынул из-за пазухи белую тряпку и небрежно помахал ею.

– Не стрелять, – сказал удивленный начальник заставы, – это послы.

– Послы? – удивились пограничники, опуская луки. – Из Скуронда?

Начальник мог только руками развести. Тем временем пятеро подъехали к заставе.

– Пропустите! – сказали они. – Мы посланы к ничтожному глупцу, именующему себя королем Каллистэ!

– Посланы?.. – спросил начальник. – Кем?

Он подумал, что ослышался. Дело в том, что в Скуронде с роду не водилось никакого начальства. Хотя злодеи и объединялись порою для войн и прочих темных дел, ничьих приказов они не терпели, ничьих поручений не выполняли.

– Не твоего ума дело! – нагло заявили послы.

– Пропустите их! – велел своим воинам ничего не понимающий начальник. – Надеюсь, государь Каллистэ разберется во всем!..

Получив разрешение, гонцы пришпорили лошадей и умчались на восток, оставив стражей в тревожном недоумении.

На всякий случай начальник заставы отрядил гонцов к королю Илиантэ. Тот, выслушав известие, позвал своего сына и велел ему немедленно скакать в Каллистэ. Скурондцы и принц прибыли туда почти одновременно.

Когда придворные сообщили о прибывших вражеских гонцах королю, он изменился в лице, но ничего не сказал. Подойдя к окну, он долго смотрел в небо, потом обернулся к советникам. Синие глаза его потемнели, как море перед грозой.

– Я иду к Ее Величеству, – молвил государь, – примите послов, как подобает, и проводите в Тронный зал.

Четверть часа спустя Тронный зал королевского дворца Каллистэ был полон безмолвных испуганных людей. Хорошо себя чувствовали только пятеро скурондцев: они бесцеремонно развалились в посольских креслах и ковыряли мечами белоснежный мраморный пол.

Государь вошел в зал в полной тишине. Поклонившись, по обычаю, послам (те и не подумали подняться), король сел на трон. И тотчас в зал вбежал запыхавшийся принц Илиантэ. Король обрадовался другу, подоспевшему в тяжелую минуту. Он обнял принца и усадил его рядом с троном.

– Я готов выслушать вас, господа, – обратился государь к скурондцам.

– И постарайся слушать как можно внимательнее, – с издёвкой проговорил один из послов. – Наша Госпожа не любит, когда к её посланиям относятся пренебрежительно!