— Не обращайте внимания, уважаемый, моя ученица только что из глухой деревни северного порубежья, для нее все в новинку. Это глупое выражение не с ходит с ее лица с того момента, как мы въехали в ваш чудесный город, — доверительным шепотом поведал подлый мужик гному, после чего тот слегка подобрел лицом и взглянул на меня даже с некоторым оттенком жалости. Наградила Райна «ласковым» взглядом, на который тот расплылся в притворно-слащавой улыбке. Я это тебе как-нибудь припомню, дружочек!

— Кама для девицы? — пробасил маленький человечек, забираясь куда-то вглубь прилавка. — Да, для нее. Дороги сейчас стали слишком опасными.

— Могу предложить это, — из-под прилавка вынырнула маленькая ручка и перед нами оказался кинжал, длиной около 30 сантиметров, без каких-либо особых украшений на рукояти. Моему разочарованию не было предела, столько красоты вокруг, а мне достанется вот эта невзрачность?

— Уважаемый, вы меня не правильно поняли, — с нажимом произнес учитель. — Моей ученице требуется очень хорошее оружие для защиты.

— Ну так бы сразу и сказали, — раздалось из-под прилавка. — А то в начале она из глухой деревни, а потом уже сама Аматис. Кто же вас разберет?

Гном выбрался из под прилавка и подошел к сейфу, стоявшему в глубине палатки, после определенных манипуляций на свет был извлечен сверток, в очертаниях которого угадывался силуэт клинка. Его отдали мне прямо в руки. Получив одобрение мага, развернула ткань и замерла. Оружие меня всегда привлекало, но дальше тихих восторгов отношения у нас с ним никогда не заходили, не возникало желания получить его в свое владение. И вот, нашлась и на старуху проруха. То, что я держала в руках было просто завораживающе красивым и древним. Я чувствовала его силу, радость его побед и горечь потерь Хозяина, его желание быть моим, служить мне. Он словно был кусочком моей души, потерянным когда-то давно и только сейчас вновь обретенным.

— Что это за магия? — с трудом вымолвила я, не отрываясь от любования кинжалом.

— Кама — древнее оружие, которое рождается в Гномьих горах, оно заклинается на верное служение и само выбирает себе достойного хозяина, чистого сердцем и душой — ответил гном, теперь в его голосе уже не было издевки. Подняла глаза на маленького человечка, кажется только что я выдержала важный экзамен.

— Но ведь я убивала, — ляпнула я и тут же закрыла рот рукой, испуганно вытаращившись на Райна. Что же я такое говорю, причем совершенно постороннему челов…, тьфу существу? Учитель хранил молчание и казалось, что пытался осознать для себя какую-то важную вещь, весьма далекую от покупки клинка.

— Кама тоже убивал, но ни один из вас не получал от этого удовольствия. Кама — означает защитник. Убивая, ты защищалась, кинжал это почувствовал, раз позволил тебе ощутить свою магию. Он хочет быть твоим.

— Но ведь он, наверно очень дорого стоит? — я с огорчением поняла, что если у нас не хватит денег, то это совершенство не буде моим.

— Не переживай, Асиена, денег хватит, — Райн с какой-то трогательной нежностью провел тыльной стороной ладони вдоль моей щеки и шагнул в палатку к гному. После чего они удалились на стратегическое совещание поближе в сейфу, а я так и осталась стоять, словно громом пораженная, окутанная магией оружия и непередаваемым ощущением от прикосновения моего мужчины.

Придя в себя, после странной мягкости учителя, погладила своего нового друга. Кама был красив именно той строгой мужской красотой, которая меня всегда подкупала в холодном оружии. Ничего лишнего, строгость и лаконичность. Двойная заточка лезвия, загадочная вязь у основания клинка. Рукоять вытянутой формы, верхушку которой венчает один единственный камень голубого цвета. Кама идеально ложится в руку, как будто неведомый мастер сотворил его специально для меня. У него долгая история, множество спасенных жизней, множество забранных. И, судя по довольному выражению лица гнома, теперь он мой!

Спрятав кинжал в подходящие ножны, выданные мне в качестве презента. Мы двинулись в обратный путь. Я долго крепилась, но не смогла противиться искушению.

— Райн, а кто такая Аматис?

— Это переводится с эльфийского как Возлюбленная.

— Возлюбленная? — мое сердце бросилось вскачь, толкая по венам зарождающуюся надежду. — Но почему он решил, что я Аматис?

— Потому что обычно такие вещи покупают для очень близких людей, для любимых, — учитель перевел взгляд на меня. Прозрачность глаз, нахмуренные брови, горькая складка в уголках губ. — Ты и есть такой человек, Ася, но ты не моя Аматис, гном ошибся.

Это было больно, дьявольски больно. Словно меня сейчас полоснули по сердцу моим Камой. Вот так наотмашь, без анестезии. Мне показалось, что сердце пропустило удар. Но день остался тем же днем, мир не сошел с ума, не исчез в дымке ускользающего сознания. Это мгновение растянулось только для меня.

Как странно, рядом с этим человеком я начала по-другому воспринимать время. Оно, то растягивалось до невозможности, то сжималось до крайности. Словно я неслась на полной скорости в автобусе, хвост которого присоединяется с помощью гармошки, знаете, такие еще ездят по улицам моего города. Вот смотрю я на эту гармошку, на её движение (сжатие-разжатие, сжатие-разжатие и так до бесконечности) и думаю: «А в тот ли номер я села?».