— Урожай, значит… Ну, если вдруг, надо будет помочь с урожаем, то ты обращайся, Ася. У меня все же есть некоторый опыт в битвах за урожай. — очередной пытливый взгляд, Марко разворачивается и уходит к своему арсу, сопровождаемый полным безмолвием. Казалось, что даже птахи решили не мешать нашим разборкам и притихли.

На нас смотрят десятки вопрошающих глаз, но мне нечего им сказать, иногда незнание — благо.

Я понимала, что сложилась довольно гаденькая ситуация. Находясь здесь, мы подвергаем опасности весь караван. Но с этими людьми, у нас гораздо выше шанс выжить. Мне бы очень не хотелось, чтобы мой путь бесславно закончился где-нибудь за пыльным косогором, на дороге чужого мира. Да, и чтобы славно закончился, тоже как-то не сильно желалось. Но подло поступать по отношению к окружавшим меня людям, подарившим мне столько душевого тепла, я тоже была не в состоянии. Об этом столкновении интересов я и размышляла с тех пор, как мы покинули место привала. И, судя по всему, не я одна…

«Ась, нам надо уходить, — донесся до меня голос Райна. — Ребят не хочется подставлять, да и без обоза мы будем двигаться значительно быстрее, может быть получится оторваться. Сегодня переночуем с ними, а завтра утром уйдем другой дорогой».

«А как мы им скажем? — так же мысленно поинтересовалась я, внешне изображая безучастность. — Они же рассчитывают на нашу помощь в пути».

«Придется объяснить Валу, что с нами сейчас гораздо хуже, чем без нас. Думаю, он поймет, хороший мужик. Давай-ка, последи за окрестностями, стельхов еще никто не отменял, а я пока подумаю, как нам действовать дальше».

Нас никто не беспокоил, словно выполняя чей-то приказ. Скорее всего, так и было. Вал оказался намного более многослойным, чем показался нам при первом знакомстве.

Поэтому каждый из нас имел возможность заниматься своим делом: я — совершенствоваться в искусстве зондирования местности, а Райн — мозговым штурмом. Изредка, я позволяла себе немного отвлечься на тех, кто ехал рядом. Марко, по-прежнему был довольно угрюм, но спина уже перестала мне быть немым укором. Парень, с не менее умным лицом, чем учитель, занимался обдумыванием какого-то важнецкого дела. Надеюсь, что никак не связанного со мной.

В непосредственной близости от меня так же курсировали мои подопечные, которых мне удалось подлатать вчера после боя с тварями. Дарай с сыном Гевином как-то ненавязчиво подтянулись поближе, хотя ранее занимали место в хвосте обоза. Создавалось ощущение, что мужчины самостоятельно пришли к выводу, о том, что надо охранять не только товары, но еще и вот эту мелкую сикалявку. Ну вот… из чувства благодарности они уже готовы пойти на многое. И зачем в таком случае я вас спасала, товарищи?

Карету со служанкой тоже переместили ближе к голове каравана. Ванда, была на удивление тихой девчушкой, ее практически не было не то что слышно, но даже не видно, словно карета ехала совершенно пустой. Ни одной жалобы или просьбы. Эта ее неприметность, делала девушку отличной служанкой и давало возможность не плохо устроиться у новых хозяев, которых, несомненно подберет Вал, сразу же взявший ее под свою защиту. Значит, за судьбу этого ребенка можно было сильно не волноваться в будущем.

И вообще, все эти пертурбации, не замеченные мной ранее, несомненно, так же были делом рук вездесущего Вала. Купец, словно сформировал ядро, вокруг которого смогут собраться в случае нападения наши защитники.

Следующим этапом на нашем пути была Аджая. Большая деревня, обнесенная высоким частоколом. Интересно, есть ли в этом мире хоть одно поселение, не знающее что такое нападение, не ощерившееся острыми пиками кольев, не опоясанное по периметру дозорными башнями? Мне очень нравилась Лидия, но я поймала себя на мысли, что не хотела бы, чтобы мой ребенок когда-нибудь пришел в такой мир, где столь мала ценность человеческой жизни.

Аджая гостеприимно распахнула перед нами свои ворота. Село жило в основном за счет подобных торговых караванов, предоставляя все условия для спокойного отдыха и взимая за это свою мзду. Довольно ощутимую, надо сказать, судя по кислой физиономии Вала и в противовес ей, умильно-довольную у старосты поселения.

Вечер прошел в обычной кутерьме, к которой я успела привыкнуть и она уже не вызывала каких-либо переживаний. Сколько ни пыталась растормошить мага, да все без толку. Учитель впал в анабиоз и отказывался из него выбираться. Марко продолжал дуться. Вал о чем-то долго совещался со своими охранниками. Хорошо, хоть Ванда неожиданно разговорилась в процессе вечерней трапезы, а то возникло удивительное желание просто поболтать, ни о чем. Зная, что возможно, никогда больше не увижу этих людей, хотелось как можно дольше побыть в их кругу.

Оказалось, что девчушка была дальней родственницей погибшей королевишны, ее семья жила в крайней нужде, когда та, согласилась взять Ванду в горничные, обучая практически с самых азов, терпеливо и мягко. Дома остались еще три сестренки и два брата, поэтому дорога обратно девушке была заказана — еще один голодный рот вместо денежной помощи. Ванда сильно тосковала по своей хозяйке, к которой успела привязаться за эти два года, но в большей степени ее, конечно, волновало как сложится ее судьба в Мараве. Как я и предположила, добрый купец сумел успокоить девчушку и пообещал свою помощь. Моя собеседница, намолчавшаяся за день и нашедшая в моем лице внимательного слушателя, буквально расцвела на глазах, румянец оживил это миленькое лицо, сделав его довольно привлекательным. В процессе общения, я осознала, что являюсь полным профаном. Меня нельзя представить ко двору, я нарушу все возможные правила и нормы местного этикета, которому, судя по всему, придается огромное значение. Ну, что же быть клоуном, кажется, становится доброй традицией. В конце концов, Райн накоротке с самим королем и, есть шанс, что это сможет сгладить все возможные неловкости.

Рассказывая о всяких мелких дамских штучках, Ванда периодически стреляла глазками в сторону охранников, увлеченных военным советом. Я попыталась отследить, кто же стал причиной столь пристального интереса девушки и, по всему выходило, что этой чести был удостоен… Угадайте кто? Да, да, еще раз да — Марко. Ооочень тебя понимаю, девочка, перед такой бездной обаяния чрезвычайно трудно устоять. Было бы не плохо, если бы и парень заметил очарование этой девчушки, тогда Марко было бы намного легче простить меня. А мне бы очень хотелось получить его прощение.