Шрифт:
Они вошли в спальню и обнялись. Обе девушки во все глаза рассматривали друг друга, а потом Полюшка сказала:
– А давай разденемся и посмотрим таковы ли мы ну, как там, на озере ...
– и покраснела.
– Давай, - рассмеялась Полина.
И обе девушки, раздевшись, стали рассматривать себя в зеркало, встав рядом друг с другом.
– Ну, совсем одинаковы!
– воскликнула Полюшка.
– Только волосы у тебя покороче, давай и мне подрежем чуть? Кабы не узнали!
– Это-то можно, только есть у нас с тобой одно различие...
– Какое?
– смотря на Полю удивленными глазами, спросила барышня.
– Вот!
– и показала на родинку, ту, которую обнаружила старая нянюшка.
Васька слез с кобылы и шатаясь, побрел к скамейке. Сел, встряхнул головой и ему полегчало. Он смотрел, как девушка Ксана, чем-то похожая на лесничиху из детства, уводит обеих лошадей в стойло, как лихо она с ними справляется, и до чего же хороша! Прямо Олеся из рассказа Куприна... Затем она подошла к нему, взяла за руку и повела к входу в дом.
– Заходь , что ль - одним больше, одним меньше, князь, не осерчает. Пора уж с этим всем кончать. Отправлять вас всех к себе, а то тут таких делов наворотите!
Пройдя сени, Василий зашел в дом, и чуть совсем не потерял рассудок. За большим круглым столом сидели две Полины, два одинаковых мужчины, и его Ирка. Ирка увидела его, вскрикнула и кинулась ему на шею. Все происходящее в этой комнате казалось нереальным. Васька одной рукой держал льнущую к нему любимую, а другой ущипнул себя за щеку. Может, проснется? Может, все-таки это сон?
Но сколько он себя не щипал, ничего не менялось.
– Милости просим, - сказал один из мужчин, вставая и указывая на свободный стул.
На столе стояли несколько подсвечников и один большой канделябр. Свечи ярко горели, освещая по-старинному убранную комнату.
Обе Полины с чуть ироничной улыбкой смотрели на него - узнает или нет, ту свою Полю, кого выберет из них двоих. Ошалевший Василий, слегка присвистнув, все-таки обратился к Полине из своего века.
– Ну, и как тебя сюда занесло?
– А как ты узнал, что это я?
– рассмеявшись, спросила его подруга.
– Если посмотреть повнимательней, ну, когда вы обе рядом, конечно, то сразу можно отличить современного человека. У тебя взгляд совсем другой.
– Ну, а их сиятельств, - указывая на мужчин, - различишь?
– Мужиков что ль? Тоже мне сиятельства! Мало их в революцию перестреляли!
– обиженно глядя на двух красавцев, проговорил Васька.
– Это в какую, такую революцию?
– удивился князь.
– Вот ты и выдал себя. Ну, и как тебя величать? Сиятельство!
– Князь я. Владимир Волоховской. Имею честь представиться!
– Ох, как все тут у вас все непросто! Ну, а ты кто таков?
– обращаясь к его двойнику.
– Князь я, - засмеявшись, сказал Владимир, только не настоящий, просто я его прямой потомок.
– Ну, что не близнецы это сразу видно!
– Это как же?
– хором спросили князья.
– А вот как - лица похожи, фигурами тоже почти один в один, но опять же взгляды у вас разные. У настоящего князя взгляд гордый, полный достоинства, но слишком уж пытливый, удивленный что ль? Не тот интеллект!
– Но, но, я образованье имею, я тебе не доисторическая обезьяна.
– Обиделся князь.
– Но не до такого же!
– расхохотался Василий.
– Вот этот экземпляр, - показав на Владимира, смотрит на меня открыто, на равных. Он видит во мне человека, своего круга, своего времени. У него взгляд современника. Моего, естественно.
– Потрясающе!
– сказал Владимир и подал через стол руку Василию.
– Наш человек. И зачем же вас сюда моя мать направила? Для чего, понять не могу! Должна быть у вас какая-то миссия в 19 веке. Или просто ради шутки? Она у меня веселая женщина.
– А кто у вас мать, простите?
– с интересом глядя на своего современника, спросил Васька.
– Ведьма она. Колдунья, - он показал на Оксану, - ее праправнучка.
– И это говоришь мне ты? Человек 21 века? Какая еще ведьма!