— Давно сидите?

— Минут десять.

— Ты, говорят, вчера упал? В лужу…

— Я?! Злобные инсинуации! Я был тверд на ногах, как скала!

— Черт бы вас всех побрал, — сказал Мартин, — со всеми вашими вчерашними конкурсами. Придумали тоже — пить наперегонки! Теперь вот мучаемся все вчетвером. Если я помру в этом сыром городе, что скажет мой редактор?

— Лично я чувствую себя абсолютно нормально, — пожала плечами Дебби.

Парни с завистью на нее посмотрели и опять склонились над кружками.

— Может, выпьем граммов по пятьдесят водки? — предложил я. — Сразу полегчает.

— А что — тоже мысль! — оживился Брайан.

Я непроизвольно отметил про себя, что кружку он действительно держит левой рукой. После того как он занял место основного подозреваемого, мне отчего-то было неприятно с ним разговаривать. Зато похмельный, опухший Мартин, наоборот, вызывал живое сочувствие.

— Ну так что? — спросил я. — Заказывать?

— Хватит вам пить, ковбои, — сказала Дебби, допивая «Хванчкару». — Все равно не умеете. Выпили вчера по грамму, и все утро стонете, как умирающие. Вы бы, guys, видели Стогова сегодня с утра.

— Я что — плохо выглядел? — спросил я.

— Ты никак не выглядел… Такое впечатление, будто тебя вообще в тот момент не было в комнате.

— Вы хоть переспали? — безразличным голосом поинтересовался Брайан.

— Ага! Как же! Дождешься от этого алкоголика!

— А я люблю делать секс с утра, — сказал Мартин. — Очень помогает от похмелья.

— Научи этому Стогова, — хмыкнула Дебби, — а то он умрет от алкогольного отравления, так и не изведав этого удовольствия.

— Какие планы на сегодня? — сказал я, чтобы сменить тему.

— Ты что, забыл? Мы же вчера договаривались! — удивился Брайан.

— О чем?

— Как о чем?! Как о чем?! Ты же сам сказал, что где-то здесь, на Литейном, есть тату-салон, где собираются петербургские радикалы.

— Ах, об этом!..

Я сделал вид, что о тату-салоне, разумеется, помнил, но уж никак не мог подумать, что им, ирландцам, это будет настолько интересно. Салон татуировок неподалеку от Литейного действительно имелся, но сказать, что там собираются петербургские радикалы?.. Напился я вчера, похоже, действительно здорово.

— Это далеко отсюда? Такси ловить будем? — спросил, допивая пиво, Брайан.

— Да нет, это рядом. Дойдем пешком.

Я тоже допил пиво и отметил, что голова стала болеть значительно меньше. Зря все-таки они отказались от водки. Сняло бы как рукой.

— Там хорошие мастера-татуировщики? — спросил Брайан, когда мы вышли на улицу и закурили.

— Не знаю. Никогда не видел их за работой. А что?

— Да вот думаю татуировочку себе сделать, — улыбнулся он. — Маленькую. Где-нибудь на спине, чтобы не бросалась в глаза. А то через два дня уезжаем — пусть хоть какая-то память останется.

«Ничего, — хмыкнул я про себя. — Если мои подозрения подтвердятся, я позабочусь, чтобы никуда дальше Колпинской зоны ты, братец мой, не уехал».

Тату-салон, который, как неожиданно выяснилось, я обещал показать ирландцам, назывался «Тарантул». Вообще-то официально заведение именовалось «Салон красоты „Nola“», а «Тарантулу» в этом салоне принадлежала небольшая каморка в дальнем от входа конце зала. Насколько я знал, хозяева «Nola» хотели создать своему заведению репутацию действительно универсального центра красоты. Здесь заплетали тугие африканские косички, делали точечный массаж, омолаживали кожу лица и могли — буде на то желание — даже вживить вам в ногти настоящий жемчуг. Никак не обойтись тут было и без мастеров-татуировщиков, однако они совершенно вразрез с общей политикой салона очень скоро превратили свой «Тарантул» в место встречи различных сомнительной платежеспособности типов, вечно пахнущих пивом и обильно увешанных сережками.

Когда мы открыли дверь «Тарантула», то первое, что я увидел, — это угол, сплошь заставленный пивными бутылками. Мы огляделись… Раковина, кушетка, много зеркал. На стенах — плакаты с пугающими узорами, которые, только попросите, — тут же будут перенесены на ваше тело. Стоявший на столике магнитофон оглашал окрестности чем-то рычащим и агрессивным. Впрочем, несмотря на явную радикальность заведения, в «Тарантуле» было довольно чисто.

— Слушаю, — неласково сказал один из двух сидевших здесь же мастеров, обводя нас мутными, похмельными глазами. Он, очевидно, давно работал на выбранном поприще: его руки, чуть прикрытые рукавами футболки, были растатуированы до самых ногтей. О мелочах вроде пары-тройки сережек, вдетых в брови и ноздри, можно было даже не упоминать.

— Мой приятель хотел бы сделать себе татуировку, — сказал я. — Маленькую. На память.

— Который приятель? — все так же хмуро поинтересовался он. Судя по запаху, его вчерашнее времяпрепровождение если и отличалось от моего, то не сильно.

— Я, — шагнул вперед Брайан. Мартин и Дебби, выворачивая шеи, принялись разглядывать висящие на стенах плакаты.

— На память так на память, — кивнул мастер. — Садись, выберем тебе узор. Пожелания имеются?