Я вынул меч, пытаясь достать одноглазого, но левая подвела - я его тут же и потерял, парируя скамью. Одноглазый выпустил ее и прыгнул на меня, я встретил его в полете мощным аперкотом справа, пригнулся, уворачиваясь от летящего кувшина. Боковым зрением при этом выхватилось, что Ардах изо всех сил пытается выбраться из-под перевернутого стола, а в дверях, скрестив руки на груди, равнодушно наблюдает происходящее хозяин. В этот момент одноглазый снова возник в поле моего зрения. Быстро оклемался, ничего не скажешь... И тут же вижу льдисто блестящее лезвие в его руке, перехватываю правой метнувшийся снизу кинжал, локтем пытаюсь закрыться от удара снизу, кулак чиркает по скуле, перехватываю левой запястье руки с кинжалом, еще один аперкот, одноглазый ловко уходит. Плечо словно в огне, нож медленно, но верно приближается к горлу. Обняв одноглазого за шею, резко бью лбом в переносицу. Это называется - работать головой... Упал, вроде...

И тут же вижу а-Смига, несущегося к эпицентру драки с обнаженным двуручным мечом - зрелище великолепное. Барон впечатляет - в грязнейшей полотняной рубахе, распахнутой на волосатой груди, сивая грива развевается, глаза горят.. И несется как раз на светлобородого, занося меч. Ору изо всех сил:

– Сзади!

Светлобородому как-то сразу наскучил оруженосец, он отправляет его под стол мощным пинком и разворачивается навстречу а-Смигу, выставив меч. А тот, в полной уверенности, что мой вопль относится именно к нему, тоже поворачивается, как ужаленный. Маленькая приятная неловкость, все даже на секунду замирают, не понимая, что же, собственно, происходит, но надо отдать должное - оправились быстро. Драка продолжается, вижу перед собой наемника в кожаном камзоле, короткий дар по горлу, пропал... А одноглазый поднялся уже, опять ко мне пробивается... Ох, как же он мне надоел! Зачем-то нащупываю в кармане хельговскую застежку, зажимаю ее в кулаке, уворачиваюсь от бокового удара не совсем удачно, тут же бью в ответ кулаком с зажатой мной брошью. Удар выходит слабый, но тут же вижу, как одноглазый заваливается навзничь, и я уже знаю, что он мертв. Да как так получилось? Я ж его едва зацепил...

Наклоняюсь над трупом, тут же одновременно с холодом вдоль спины и сигналом Юрда, понимаю, что от удара сверху уже не увернуться... Свист тяжелого клинка, короткий хрип - и, едва не придавив меня, на пол обрушивается чье-то тело. Багровая жидкая маска вместо лица, золотой перстень на руке, сжавшей тесак, который должен был развалить череп мне... Один из Караванной гильдии. Это светлобородый помог, а сам снова поворачивается к барону, но снова возникают всеобщие непонятки - а кто, собственно, кого бьет? Потом до караванщиков, вроде, дошло, что их товарища уложили, тянутся к тесакам.

Но светлобородый по максимуму использовал возникшее замешательство и гаркнул так, что у меня в ушах зазвенело:

– А ну, прекратить!

От неожиданности прекратили все, даже барон. Длинный склонился над трупом одноглазого, рванул на его груди рубаху. Так и есть, на груди обнаружилась золотая пластина с мчащимся волком, но вот той непонятной и грозной Силы, что я в лесу почувствовал, не сей раз нет... Светлобородый презрительно сплюнул:

– Так и думал... Шестерка.

Ардах, уже выбравшийся из-под стола, тоже наклонился над трупом, вытирая рукавом капающую из носа кровь.

Барон опомнился первым и сразу возмутился:

– Что это здесь такое?!

Я принял самый значительный вид:

– Видишь ли, барон, это наши люди. Из Ордена. Нам пришлось устроить этот спектакль, чтоб сбить с толку шпионов, а сейчас мы должны уходить. У тебя, кажется, есть лишняя лошадь? Та, на которой я сюда добрался.

А-Смиг нехотя кивнул. Ну уж коника-то я вправе у него реквизировать именем Ордена... Обычно таким правом в своих мелких корыстных интересах не пользуются, за такое из Ордена вышибают, но меня-то уже вышибли, а честность среди моих достоинств никогда не числилась, так что черта лысого я ему коня верну.

– Я ее забираю, - величественно информировал я, словно делая одолжение. Тем временем светлобородый снял с мертвеца знак:

– Ты едешь в Столицу, барон? Тебе придется отвезти эту вещь.

Тот сразу вскинулся:

– А по какому праву ты мне приказываешь?

– По праву Чародея, - отрезал я.
– Это - на благо Ордена и короны.

Светлобородый важно кивнул, еле заметно подмигнул мне и продолжил инструктаж:

– Ты слышал о Сером Братстве, барон?

Тот настолько посерел, что все стало ясно:

– А сами вы никак не можете этого сделать?
– как обычно... При любой опасности, связанной с чем-то из области Силы любой местный смельчак не из Чародеев стремится забраться в кусты поглубже.

Светлобородый покачал головой:

– Нам предстоит сейчас драться, и это еще неизвестно чем кончится. А ты заверни эту вещь в тряпицу и вообще избегай к ней прикасаться, по пути старайся не ночевать под открытым небом, особенно избегай ночевок в лесу, и не езди ночью. А в Столице придешь в Главную Цитадель, отдашь эту вещь Верховному Магистру, и только ему, и скажешь: "Серые вышли из-за моря, они на Пограничном". Награда не замедлит.

Барон угрюмо кивнул. Перспектива тащиться через всю Империю с подозрительной колдовской штуковиной в багаже ему никак не улыбалась, но с Орденом спорить – себе дороже... Он повернулся на каблуках и рявкнул:

– Коня Чародею!
– а потом снова ко мне:

– Удачи тебе, Марко Книжник.

– И тебе удачи.

– Ну что, пошли?
– светлобородый похрустывал от нетерпения пальцами. Мы выкатились из трактира и направились к конюшне.

– Кстати, ты нас не представил, - напомнил я Ардаху. Светлобородый ухмыльнулся: