Гарри чертыхнулся: чашка в руках наклонилась, и напиток пролился прямо на футболку. Северус с терпеливым смирением очистил пятно Экскуро.

День важных разговоров

– Это давно забытое понятие, - объяснил Лис.
– Оно означает: создать узы.

А. де Сент-Экзюпери

Зелье было гадким - Люциус только поморщился - Северус точно знал, что зелье на вкус гаже некуда.

– Вот скажи, ты можешь готовить что-нибудь без мерзкого вкуса и запаха?
– ехидно поинтересовался Люциус.
– Или ты таким образом выражаешь свой внутренний мир?

– Яды.

Северус записал дозу и приступил к ожиданию. Через полчаса необходимо повторно взять образец крови…

Минут пять оба молчали, погруженные каждый в свои раздумья. Северус размышлял о Драко. Все-таки за семнадцать лет он успел по-своему полюбить этого негодяя. Особенно за последние семь. А Драко, по-видимому, до сих пор испытывал определенного рода чувства к Гарри. Если бы это было не взаимно, Северус просто получал бы удовольствие от провала соперника. Но ведь он уже дважды застал Гарри обнимающимся с Драко. И до знаменательной даты второго мая…

– Ты не поверишь, откуда Хоффманн узнал о Дарах Смерти, - негромкий голос Люциуса вывел Северуса из размышлений. Он посмотрел на Люциуса, на этот раз - осмысленно:

– И кто же?

– Ксено Лавгуд. Он сидел в Азкабане вместе с Упивающимися. До самого суда. А потом благополучно освободился. И наш немецкий искатель приключений как-то умудрился с ним познакомиться. Более того, эти два одиночества сошлись на почве любви к искусству.

– Те есть к морщерогим кизлякам?

– Примерно так, - Люциус повертел в руках трость - создавалось впечатление, что этот жест придает ему уверенности.
– Проблема в том, что Лавгуду достало ума копать под Мартеля, и его новообретенный друг занялся тем же самым. Согласись, мимо него сложно было пройти равнодушно.

Северус почти зачарованно следил за руками Люциуса. У него были такие же, как у самого Северуса, длинные пальцы - длинные пальцы на длинной трости.

– Безусловно.

Вообще Люциус выглядел до безобразия довольным жизнью. Северус решительно не понимал такой позиции: Малфой потерял любимую супругу, был привязан многочисленными клятвами к Министру, долгом жизни - к нему, кроме того, за последнее время семейное состояние заметно похудело. Северус не понимал Люциуса. Но его способности быть удовлетворенным завидовал.

– Северус. К несчастью для тебя, я тебя слишком хорошо знаю, - Люциус уложил трость на колени и наклонился вперед.
– Что тебя не устраивает?

– С чего ты, позволь осведомиться, это взял?
– прохладно ответил он.

Малфой опер поднятый подбородок на кисть руки:

– Сделаем так. Ты поведаешь мне о своих печалях, а я поработаю благодарным слушателем. Или нет… Тебе не нравится работать на Министерство?

Северус сохранил бесстрастный вид - как всегда, когда еще не знал, как повернуть разговор в нужное ему русло.

– Тебя угнетает необходимость работать на Шекклболта. А тебе бы забиться в нору и, - Люциус усмехнулся, - носа не показывать. И наш новоиспеченный мистер Певерелл. Зачем ему, думает Северус, старый страшный преподаватель зелий, который всю учебу его безжалостно терзал, а затем еще и помог любимому старикашке расстаться с жизнью?

Северус прибил бы Малфоя только за эти слова. Но это было бы чересчур роскошно. В результате Северус и пальцем не пошевелил - но не прожигать Малфоя разъяренным взглядом не мог.

– А рядом ходит такой молодой и соблазнительный Драко, и они так нужны друг другу… - Люциус расхохотался.
– Честное слово, твоими глазами можно плавить двери гринготтских сейфов!.. Северус, неужели ты и вправду так думаешь?

Северуса смутил такой переход к веселью и еще больше - подобранный для этого веселья повод. И, очевидно, Люциус это заметил, поскольку снова впал в приступ смеха. Малфой смеялся звонко и раскатисто - совершенно не на свой возраст.

– Мерлин, помоги… Северус!.. О, ты великолепен!.. Просто неповторимый болван…

Северус раздраженно вскочил и, так ничего и не сказав, направился к выходу.

– Стой, - голос Малфоя прозвучал властно и спокойно - и Северус обернулся.

– В который раз тебе говорю, посмотри на меня. Посмотри на меня, идиот! Я вдовец. Я гавкнуть не могу, пока Министр не свистнет. У меня сын, которого надо ставить на ноги. И честь рода, которую хоть удавись, но надо блюсти. От всего моего состояния осталась четверть. Но я свободен! Мне каких-то сорок пять, я очарователен - нет, я прекрасен! И у меня есть, наконец, свобода делать то, что я хочу, а над тем, что надо, пусть думают другие. У меня есть моя жизнь, Северус, жизнь! У меня есть сын, - Люциус перешел на сокровенный шепот.
– У меня есть ты, не то друг, не то...