— И это тоже, — с готовностью согласился мистер Берк.

— Как ты думаешь, что вчера нашло на Уоллингфорда? Он был совершенно на себя не похож. И этот гусиный пух.

— Полагаю, старина, твой братец нарвался на неприятности, — предположил Финн.

Лорд Роуленд присвистнул:

— Ты думаешь? Неужели Уоллингфорд и леди Морли? Хотя они — два сапога пара. Оба обладают взрывными характерами и склонностью к интригам. Это объясняет его вчерашние обвинения, якобы она пытается тебя соблазнить. Надо же, мой брат ревнует! Превосходно!

— Я не имел в виду леди Морли, — сухо сказал Берк.

— Что? Но кого тогда? Ты же не можешь намекать на Лилиб… на леди Сомертон! Как ты смеешь порочить…

— Успокойся, старик! — Финн не сдержался и громко хихикнул. — У меня и в мыслях не было ничего подобного.

— Но ведь тогда остается только мисс Хэрвуд! — Лорд Роуленд застыл как громом пораженный. — Ты не можешь говорить серьезно.

— Я просто размышляю.

Александра вытянула шею, стараясь разглядеть побольше. Если не получится, то хотя бы станет легче дышать. Машина стояла на колодках, а не на колесах, и расстояние до земли было совсем небольшим. При этом задняя ось транспортного средства находилась в нескольких дюймах от ее носа. Пахло железом и смазкой. Она старалась не думать о том, что тяжеленная конструкция может рухнуть на нее, и сконцентрировалась на четырех мужских ногах. Лорд Роуленд стоял спиной к ней… или к машине… что, впрочем, было одно и то же. Мистер Берк, вероятно, присел на край рабочего стола. Он явно чувствовал себя свободно. Отвлекает визитера от машины, в этом можно не сомневаться.

Она почувствовала благодарность к Финну. Несомненно, он это делает только для того, чтобы самому не попасться, но было приятно (приятно, твердо сказала она себе, и ничего больше) думать, что он защищает ее. Что он не дает лорду Роуленду повернуться к машине, чтобы спасти ее, Александру Морли, от позора.

— Мисс Хэрвуд, говоришь… Что ж, во время шторма подходит любой порт. Но при чем здесь гусиный пух? — удивился лорд Роуленд.

— Понятия не имею! — В голосе Финна зазвучало нетерпение. — Послушай, ты пришел с какой-то определенной целью или просто поговорить? Извини, но у меня полно работы.

У Александры зачесалось ухо, прижатое к жесткому деревянному полу, запах металла, пыли и смазки становился невыносимым. Плечи ныли. Интересно, как мистер Берк может часами лежать под машиной?

— Да, старина, извини, — согласно кивнул лорд Роуленд, сделал паузу и переступил с ноги на ногу. — Значит, вот она какая, мастерская гения, куда нет допуска простым смертным. Сколько здесь всякого железа… А это еще что?

Александра вздрогнула и больно ударилась носом об ось.

— Кое-какие запчасти. Послушай, Пенхоллоу…

Лорд Роуленд повернулся и сделал шаг в ее направлении. Александра отползла, насколько это представлялось возможным, и попыталась вжаться в грязные половицы.

— А это что? Сама машина? — продолжал свое дознание лорд, с интересом обозревая машину и проходясь около нее. — Это настоящее чудо. Нет, правда, я потрясен. Э… это мотор?

— Да, я в этом почти уверен.

— Ха! Не теряешь чувства юмора, старик, — усмехнулся Роуленд, сделал паузу и с шумом втянул носом воздух. — Кажется, я чувствую запах лилий?

— Пенхоллоу, ради Бога, оставь меня в покое. Прибереги свои шуточки до вечера.

— Скотина ты все-таки, Берк, — ничуть не обидевшись, вздохнул Пенхоллоу. — Я пришел с дружественным визитом, чтобы поддержать твой дух…

В этот момент совершенно неожиданно крупная пылинка проникла в горло Александры.

Финн заговорил уверенно и резко:

— Мой дух не нуждается в поддержке. Он крепок, как всегда. Убирайся.

Лорд Роуленд остановился. Его нерешительность повисла в воздухе, казалось, ее можно было пощупать. Прошло несколько долгих мгновений, он решился и выпалил:

— Пропади все пропадом, Берк. Ты должен знать. Все так запуталось. Вчера вечером… это глупое пари и поднятие ставок. Так знай, я отчаянно влюблен в нее.

— Боже ты мой, — вздохнул Финн.

Пылинка с безошибочной точностью угодила в самое чувствительное место горла Александры.

— Я знаю, ты в состоянии меня понять, хотя у тебя холодное сердце ученого и все такое, но… черт возьми, я должен кому-то признаться! А ты, Берк, кремень. Ты никогда не расскажешь ни моему брату, ни леди. Ты не выдаешь чужие тайны.

— Совершенно верно, а теперь, если ты не возражаешь…

Очень осторожно, стараясь, чтобы ее не услышали, Александра попыталась бесшумно кашлянуть. Не вышло.

— Нельзя же забывать об этом грязном животном — ее муже, Я знаю, что он плохо с ней обращается, но Лилибет — ангел, она так чиста и верна…

— Пенхоллоу, давай поговорим в другой раз, поверь, сейчас я очень занят.

— А теперь, когда Уоллингфорд вбил в свою тупую башку идею относительно повышения ставок, то, что я скажу или сделаю, может стать концом всего. А эта ведьма…