– И?
– говорит он, его голос, его глаза и его руки слегка трясутся.

– И?
– говорю я, - думаю, что ты все еще единственный достаточно жесткий человек способный справиться с кем-то вроде меня.

– Это так, сказал он резко. И я поцеловала его.

Его руки скользят по мне, обнимая крепче, и поднимая меня на цыпочки. Я прячу свое лицо у него на плече и закрываю глаза, и лишь вдыхаю его чистый запах, запах ветра.

Раньше я думала, что когда люди влюбляются, они получают то, чего хотели, и в последствии у них нет выбора в данном вопросе. И возможно это верно на начальной стадии, но к настоящему моменту это не относится.

Я влюблена в него. Но я остаюсь с ним не по привычке, как будто больше для меня нет никого подходящего. Мы вместе, потому что это мой выбор, каждый день, когда я просыпаюсь, каждый день, что мы воюем или лжем, друг другу или разочаровываем друг друга. Я выбираю его снова и снова, и он выбирает меня.

Я зашла в офис Дэвида на свое первое собрание совета ровно в десять как показывают мои часы, он сам въезжает в коридор на коляске немногим позже. Он выглядит ещё бледнее, чем в прошлый раз, тёмные круги под его глазами больше похожи на синяки.

– Здравствуй, Трис, говорит он.
– Не терпится, не так ли? Ты как раз вовремя.

Всё ещё ощущаю тяжесть в конечностях от сыворотки правды, которую Кара, Калеб и Мэттьюс испытывали на мне, это часть плана. Они пытаются создать мощную сыворотку, которой не смогут сопротивляться даже Генетически Здоровые люди, вроде меня. Я игнорирую это чувство тяжести и говорю.
– Я в предвкушении, это моё первое собрание.

Тебе помочь? Выглядишь усталым.

– Хорошо.

Я толкаю его коляску перед собой.

Он вздыхает.
– Похоже, я действительно вымотался. Не спал всю ночь, пытаясь разобраться с нашим недавним кризисом. Поверни здесь налево.

– Что ещё за кризис?

– О, ты скоро всё сама узнаешь, давай не торопить события.

Мы маневрируем по полутёмным коридорам Терминала 5, как написано на табличке.

– Это старое название, поясняет Дэвид. Здесь нет даже окон, никакой связи с окружающим миром. Меня почти охватывает паранойя, словно стены наводят её на меня, сами, испугавшись незнакомых глаз. Если бы они только знали, что я на самом деле ищу.

Пока я иду, ненароком обращаю внимание на руки Дэвида, прижатые к подлокотникам, Кожа вокруг его ногтей грубая и красного цвета, будто он грыз их всю ночь. Сами ногти у него неровные. Когда-то мои ногти выглядели точно также, когда воспоминания от симуляций пробирались в каждый из моих снов и каждую мою мысль. Может Дэвида, мучают воспоминания о нападении на него самого.

Хотя какое мне дело. Он столько всего натворил. Не сомневаюсь, он бы сделал это снова.

– Вот мы и пришли, говорит Дэвид. Я проталкиваю коляску через ряд дверей, которые специально подпёрли, чтобы держать открытыми. Большинство консулов, похоже, уже здесь, помешивая крохотными ложечками свой кофе, многие из них - мужчины и женщины примерно возраста Дэвида. Есть несколько человек помоложе - например, Зоуи, она напряжённо, хоть и вежливо улыбается мне, когда я вхожу.

– Давайте сразу к делу, говорит Дэвид, когда катит своё кресло к столу. Я сажусь на один из стульев у стены, рядом с Зоуи. Очевидно, что нам не положено, находится за столом рядом со всеми этими важными людьми, но мне всё равно - будет проще вздремнуть, если станет совсем скучно, хотя если кризис настолько серьёзен, что Дэвид не смог уснуть этой ночью, может это и не понадобится.

– Прошлой ночью я получил один безумный звонок от людей в контрольной комнате.

Начинает Дэвид.
– Похоже, что Чикаго ждёт ещё одна волна насилия. Сторонники фракций, называющие себя Аллигент, организовали восстание против Афракционеров, и атаковали их оружейные склады.

– Чего они не знают, так это того, что Эвелин Джонсон нашла новое оружие, склад сыворотки смерти спрятанный в штабе Эрудитов. Насколько мы знаем, никто не способен сопротивляться ей, даже Дивергент. Если Аллигент атакуют правительство афракционеров, и Эвелин Джонсон использует её, последствия, очевидно, будут катастрофическими.

Я смотрю в пол, между своих ног, когда комната взрывается обсуждением.

– Тишина, говорит Дэвид.
– Эксперимент уже под угрозой закрытия, если мы не сможем доказать нашим начальникам, что он ещё под нашим контролем. Ещё одна революция в Чикаго только укрепит их веру в то, что эксперимент более нецелесообразен - чего мы, конечно же, не может допустить, если планируем бороться с генетическими повреждениями.

Где-то за измученным выражением лица Дэвида есть что-то сильное, крепкое. Я верю ему.

Я верю, что он не позволит этому случиться.

– Пришло время использовать вирус сыворотки памяти для массовой перезагрузки, говорит он.
– И я думаю, нам стоит использовать его снова для всех четырёх экспериментов.

– Перезагрузить их?
– я говорю, потому что ничего не могу с собой поделать. Все в комнате сразу же смотрят на меня. Они, кажется, забыли, что я бывший участник эксперимента, нахожусь в этой комнате.