китообразных. Знаешь, Паганюха, незабываемое это зрелище,когда

такие махины в метре от тебя проплывают. Самцы были просто

огромны - пятнистые тела длиной до 4 метров и на глаз весом

более тонны. Их левые бивни в среднем двух-трёхметровые

воинственно выскакивали из воды, производя, скажу я тебе, весьма

устрашающее впечатление. Эта добыча явно была нам не по

186

силам, да и звери были краснокнижными, так что оставалось

только любоваться на редких морских гигантов.

Через пару часов с небольшим вернулись мы с добычей в

знакомую бухту. Каяк и груз вытащили на берег и Миник поднялся

наверх , чтобы позвать брата Нанока для разделки нерпичьих

тушь. Я присел на ближайший валун, греясь в не слишком щедрых

лучах полярного солнышка. Три добытые нами нерпы лежали

неподалёку на подсыхающей гальке. Ты знаешь малой, есть такое

выражение - "чувствовать опасность спинным мозгом". Так вот,

скажу я тебе, это вполне реальное ощущение. Я как будто ощутил

легчайший электрический разряд, прошедший по позвоночнику,

пощипывание, как от электрической батарейки. Одновременно

стали дыбом все волосы на коже спины. Повинуясь одним

инстинктам, не раз спасавшим меня в жизни, я резко ринулся

вперёд от валуна на котором сидел и сделав кувырок через голову

приземлился на влажную, острую гальку метрах в пяти от

прежнего места и лицом к нему.

На меня пялился огромный, грязно-серый монстр. Причём из под

свалявшейся, как у гигантской бездомной балонки шерсти,

оскалившейся устрашающими жёлтыми кольями зубов жуткой

морды, пялился на меня чёрный,лаковый как у драконов на

китайских миниатюрах, глаз. Именно глаз, в единственном числе,

поскольку на месте второго зияла округлая,бордовая впадина. До

меня даже не сразу дошло, что этот монструозный, косматый

циклоп не легендарный персонаж неведомо как

материализовавшийся из гомеровской Одиссеи, а реальный и

довольно обычный для этих краёв, с позволения сказать, белый

или полярный медведь. Просто очень большой ростом, не менее

трёх метров в холке, очень старый, ужасно тощий и грязный.

Натуральный полярный бич или,как я говорят нынче бомж.

Картинка,я скажу, достойная кисти Айвазяна - "Боцман и

полярный бич".

Из его полуоткрытой, надо полагать от изумления прыткостью

двуногой добычи пасти, несло, как из морга с испорченным

холодильником. Вонь мощно чувствовалась даже на расстоянии.

Похоже желудок этого бедолаги с голодухи принялись

переваривать сам себя. Бродяга, понятное дело, был привлечён на

187

мою беду запахом свежей нерпы, обычно не посещавшей эти

места. Увидев долговязое, усатое препятствие, облачённое в

покровы из всё тех же нерпичьих шкур, оголодавший урсус

наверное решил, что это ещё одна нерпа, только со странностями,

увлекающаяся прямохождением по суше. Ударом пятипудовой

лапы по усатой башке мишка намеревался вернуть это чудо в

исходное горизонтальное положение, так сказать восстановить

статус кво. Промах привёл зверя в состояние близкое к ступору,

чем я незамедлительно и воспользовался.

Кинувшись к лежащему неподалёку каяку, я схватил

приставленный к его борту "Зауэр". Зверь, опомнившись, с

хриплым, оглушающим рёвом встал на задние лапы, демонстрируя

облезающий грязный живот и три с половиной метра костей и

обезжиревших, но всё ещё мощных жил и мышц. Всё происходило

замедленно, как в кошмарном сне, сам обезумев от ужаса, я вдруг

ощутил окатившую меня волну спасительной боевой агрессии,

этого дорогого подарка наших безбашенных пещерных предков.

Не помню как, но два ствола вертикалки оказались в ревущей,

вонючей пасти зверя и я нажал на оба курка. На моё счастье в

одном из стволов оставался патрон с крупной картечью. Раздался

приглушенный хлопок выстрела и полутонная туша стала

заваливаться вперёд, подминая меня словно танк оловянного