– Вольно же вам шутить, мистер Холмс. Хотел бы я посмотреть на вас, доведись вам пережить то же самое, что и мне. Значит, по-вашему, совершенно безразлично, где молодой человек остановится – в Лондоне ли, в Дартмуре. Так я вас понимаю? Ну, ладно. Поезд приходит через пятьдесят минут. Что бы вы мне порекомендовали сделать?

– Я бы порекомендовал вам, сэр, взять кэб и, прихватив с собой того спаниеля, что скребется сейчас под дверью, отправляться на вокзал встречать сэра Генри Баскервиля.

– А потом?

– А потом запастись терпением и ждать, пока у меня созреет план последующих действий. И я бы посоветовал ничего не говорить ему.

– И сколько вам нужно на раздумья?

– Двадцать четыре часа. Буду весьма вам признателен, доктор Мортимер, если вы завтра заглянете ко мне часиков в десять. Будет лучше, если вы приведете с собой сэра Генри – мне необходимо с ним познакомиться.

– Хорошо, мистер Холмс, – нацарапав дату встречи на манжете рукава, он поспешно удалился, все так же рассеянно оглядываясь по сторонам.

Холмс окрикнул его на лестничной площадке:

– Один вопрос, доктор Мортимер. Вы сказали, это приведение видели на болотах и раньше?

– Да, кое-кто рассказывал, что видели. Их трое.

– А после смерти сера Чарльза Баскервиля?

– Может и, да, только я об этом не слышал.

– Спасибо. Всего хорошего.

Холмс вернулся на свое место с явно самодовольным видом, означавшим, что наконец-то он нашел себе занятие по плечу.

– Уходите, Уотсон?

– Ну, пока я вам не нужен.

– Нет, мой друг, я обращаюсь к вам тогда, когда необходимо действовать. Знаете, я пришел к выводу, что это невероятно увлекательное расследование. Да, кстати, будете проходить мимо Бредли, попросите его прислать фунт крепкого табаку. Заранее спасибо. Мне хотелось бы до вечера побыть одному. А после я с удовольствием обменяюсь с вами впечатлениями по поводу этой любопытной истории.

Я хорошо знал, что в периоды размышлений моему другу просто необходимы покой и уединение. Оставшись один, он тщательно взвешивает все до мельчайших деталей, строит всевозможные теории и, сравнивая их, решает, какие факты являются основными в этом расследовании. Поэтому я, проведя весь день в клубе, только под вечер вернулся на Бейкер-стрит.

Открыв дверь, я не поверил своим глазам. Сначала я подумал, что у нас в квартире пожар. Но постепенно сквозь плотную дымовую завесу я различил стоящую на столе тускло мерцающую лампу. Но как только мне в нос ударил крепкий запах дешевого табака, я понял, что мои опасения напрасны. Сквозь туман проступали неясные очертания фигуры Холмса, свернувшегося в кресле со старой глиняной трубкой во рту. Вокруг него в беспорядке лежали какое-то рулоны бумаги. У меня запершило в горле, и я закашлял.

– Простудились, Уотсон? – спросил он.

– Нет, это все ваша отрава.

– Может, вы и правы, здесь немного накурено…

– И это вы называете немного?! Да здесь просто дышать нечем!

– Ну, так откройте окно! Полагаю, вы весь день провели в клубе?

– Холмс, дорогой мой!

– Что, разве, я не прав?!

– Прав, но как, скажите,…

Глядя на мое смущенное лицо, он рассмеялся, и произнес:

– Ваше простодушие восхитительно! Если б вы знали, какое удовольствие мне доставляет проверять на вас свои скромные возможности! Джентльмен выходит их дому в мерзкую, дождливую погоду, а вечером возвращается без единого пятнышка, в начищенных ботинках. Следовательно, весь день он провел в помещении. Близких друзей у него нет. Где он был? Ответ очевиден.

– Да, действительно, все очень просто.

– Мир полон подобных очевидностей, однако их никто не замечает. Где, вы думаете, я был весь день?

– Весь день просидели в кресле.

– А вот и нет. Я уже успел побывать в Девоншире.

– Мысленно?

– Ну, разумеется. А тем временем мое тело, оставаясь в этом кресле, успело выпить два больших кофейника и выкурить невероятное количество табаку. Поле того, как вы ушли, мне принесли от Стемфорда карту болот, и мой дух летал над ними. Полагаю, теперь я достаточно подробно изучил эту местность.

– Карта большого масштаба?

– Даже очень большого, – он развернул одну секцию карты и положил к себе на колени. – Вот, посмотрите, это тот самый район, который нас с вами интересует. В центре – Баскервиль-холл.

– Который окружен лесом?

– Совершенно верно. Полагаю, что Тисовая аллея, не обозначенная на карте, проходит вот здесь справа, параллельно краю болот. Та небольшая группка построек, наверное, и есть деревушка Гримпен, в которой находится штаб-квартира нашего друга, доктора Мортимера. В радиусе пяти миль, заметьте, практически не встречаются жилые постройки. Вот здесь, наверное, Лафтер-холл, о котором нам рассказывал доктор. Тот дом, скорее всего, принадлежит натуралисту Стэплтону, если я правильно запомнил его имя. Вот это две фермы – “Каменные столбы” и “Гнилое болото”. В четырнадцати милях находится принстонская тюрьма. Между этими разрозненными строениями и со всех сторон лежат унылые, лишенные признаков жизни болота. Вот вы и познакомились с местностью, на которой разыгралась трагедия. Возможно, с нашей помощью, ей предстоит повториться.