– Их правота достаточно спорна. Ситуация дошла до вооруженного конфликта, а вы стали в итоге мэром Москвы.

–  В данном случае я делал все что мог, чтобы обойтись малыми жертвами. В частности, отговорил Руцкого штурмовать мэрию. Я шел с толпой демонстрантов по Арбату, и вдруг начали стрелять со стороны мэрии. Как сказали мне знакомые милиционеры, там засел снайпер, и софринской бригаде уже отдан приказ о начале штурма здания. Буквально вырвал у милиционеров рацию, связался с Руцким и упросил его не делать этого. Объяснив ему, что нужно просто перекрыть выход, а снайпер не будет ждать, когда его разорвут на части, он уйдет (собственно, так он и сделал). На следующий день мне позвонил Руцкой и предложил пост мэра. Отступать было некуда, я уже завяз в драке, так что, естественно, согласился.

Правда, городом я правил один день и все это время спасал своих противников, сотрудников мэрии, от собственных союзников, баркашовцев. Распихивал втихаря по домам, давал сопровождающих. На следующее утро начали расстреливать Белый дом, а нас не штурмовали. Более того, к мэрии подошла колонна нашей районной милиции, сотрудников мэрии закрыли бронежилетами и вывезли за пределы территории боевых действий. По крайней мере, со мной этично обошлись.

– После 93-го года вы попали в опалу, потом снова смогли вернуться во власть - и снова в опалу. Этот же путь прошел и Руцкой. Это закономерный итог деятельности инакомыслящего чиновника в России?

–  Мне долго не удавалось прийти к власти. На выборы меня не пускали, обычно снимали или фальсифицировали результат. Создал партию научно-технической интеллигенции, маленькую, но интеллектуальную. Когда нет сил кричать или рычать, нужно хотя бы пищать. В 1999 году у меня все-таки получилось попасть в депутаты районного собрания. И одновременно с этим Верховный суд России принял решение о том, что глава управы должен быть депутатом, и его нужно избирать. Мне снова повезло. Как только решение суда было принято, действующий глава управы, мой приятель, подал в отставку и ушел заместителем префекта в другой округ, а меня избрали на его место. И до 2003 года я вновь управлял районом. В то время мы провернули следующее: узаконили взятки, которые получали чиновники, перенаправив их в бюджет района. То есть, например, застройщик залепил лишний этаж. Как поступает нормальный чиновник? Он предлагает узаконить лишнюю площадь за взятку. Но ведь с лишним этажом возрастает нагрузка на город, на его инфраструктуру. В нашем случае бизнесмен тоже платил деньги за согласование незаконно возведенной площади, однако эти средства получал уже не конкретный чиновник, а городской бюджет. То же самое было в торговле, ЖКХ и других сферах. Правила игры те же самые, что и с взятками. Мы торговались с буржуями, они обвиняли нас в том, что много берем. Но торги проходили публично: при депутатах, при прессе. В результате наш бюджет стал расти как на дрожжах. Если в других районах он составлял примерно 50 млн рублей в год, то у нас - около 1,5 млрд. А когда у тебя есть деньги, жить гораздо проще. Мы подняли зарплату бюджетникам - сначала чиновникам, а потом и врачам, учителям, воспитателям. В 2003 году городом был принят закон о местном самоуправлении, который многие называют антикрасновским. После чего события 1993 года повторились: районная управа была захвачена ОМОНом, меня вывели из здания. Теперь, собственно, сижу, жду третьего прихода.

– Сейчас вы вне политики, вне власти, обычный правозащитник, каких тысячи по России. А у каждого правозащитника, как известно, свой рецепт спасения страны. У вас он есть?

–  Я сейчас занимаюсь тем, чем занимался Робеспьер, когда шел к власти, - проповедничеством. Сегодня не надо рваться к власти, занимать конкретные должности. Надо по крупицам изменять сознание людей.

На Россию я не замахиваюсь, тут бы с Москвой справиться. В частности, у меня своя теория решения транспортной проблемы. За последние десять лет построили две серьезные дороги: реконструировали МКАД и запустили Третье кольцо. Все! На этом развитие дорожной сети столицы закончилось, все остальные работы - это латание старых дырок.

– Как бы вы решили эту проблему?

–  Наш город построен по радиально-кольцевой схеме. И все кольца должны быть замкнуты. Однако если ехать по Бульварному кольцу, то оно разорвано в районе храма Христа Спасителя. Кроме того, город лишили Манежной площади - по ней ведь не только демонстрации ходили, она выполняла функцию транспортного узла, едва ли не крупнейшего в стране. С нее можно было проехать в любую сторону, и она никогда не была забита пробками, даже в часы пик. Ее вывели из оборота.

Я считаю, что, во-первых, Бульварное кольцо должно быть замкнуто, а внутри должны курсировать только электромобили и общественный транспорт. Для личных автомобилей проезд внутрь Бульварного кольца должен быть закрыт. Приехал человек с багажом или товаром, взял электромобильчик, переехал куда надо и сдал на любую из существующих стоянок. Чисто, недорого, экологично.

Во- вторых, все развязки Бульварного, Садового и Третьего колец с радиальными трассами должны быть улучшены. В-третьих, сами радиальные трассы должны быть расширены, с них должны быть сняты светофоры и разрешено скоростное движение.

Кроме того, нужно реконструировать все набережные. Ведь, по сути, они являются полутуннелями, так природой заложено. Во многих городах мира набережные сделаны бессветофорными. Причем с одного берега движение в одну сторону, с другого - в другую.

Еще одно преступление против города - фактическая ликвидация трамвайного транспорта. В Европе 60-х трамвайные линии тоже ликвидировались - ради расширения автодорог. Но в 80-е там спохватились, поняли свою ошибку и были вынуждены снова вводить трамваи: новые, бесшумные, с линиями, изолированными от автомобильного транспортного потока. Трамвай - городской транспорт будущего.

– Помимо транспортной острой проблемой является жилищная. Население города непрерывно растет, жилья строится все больше и цены на него все выше, а квартир все равно не хватает.

–  В Москве сейчас прописано 10,5 млн человек. Вместе с мигрантами и приезжими из Подмосковья - 15 млн. Если темпы увеличения города останутся прежними, через десять лет тут будут проживать 20 млн человек. И в ближнем Подмосковье еще 10 млн. А Москва рассчитана на комфортное проживание 5-6 млн человек. Это не мой домысел, это расчеты ученых. При советской власти руководители города соглашались с этой пороговой цифрой и, как могли, сопротивлялись бесконтрольному росту Москвы. В конце концов, вся инфраструктура города - общественный транспорт, коммуникации, площадь зеленых насаждений, число школ и больниц, количество муниципальных работников - была рассчитана максимум на 6 млн человек. И на эту инфраструктуру, городское хозяйство, территорию посадить 15 млн!