– Я могу подтвердить, что были. Есть еще свидетель – официантка.

– За кого вы меня принимаете? – взвилась декораторша. – За идиотку? По-вашему, я ничего не помню и не соображаю?

– Вы отлично соображаете. Но не учли, что за вами могут наблюдать, госпожа Артынова.

– Уходите, – разозлилась она. – Кормите своими баснями других!

Она была непробиваема. Лавров даже позавидовал ее самообладанию. В первый момент Светлана растерялась, но сумела обуздать страх, собраться и дать достойный отпор.

«По сути, у меня нет ни одной улики против нее, – признал бывший опер. – Все мои слова – блеф. Даже если я докажу, что она сидела вчера за одним столиком с Алиной, из этого ничего не следует. Отраву натурщице мог подсыпать художник. Просто та не сразу подействовала».

– Муж и жена – одна сатана, – пробормотал он, выходя из театра.

На тротуарах стояли лужи. Под впечатлением разговора со Светланой Лавров не заметил, как вступил в воду и промочил ногу. Чертыхаясь, он уселся в машину и отправился к судмедэксперту. Вдруг уже есть результаты вскрытия?..

У дверей морга нервно прохаживался молодой человек в спортивной одежде, бледный и подавленный.

– Вы Кольцов? – догадался Роман.

Он не знал хоккеиста в лицо, но почти не сомневался – это и есть супруг Алины.

– Да, – не выразил удивления тот. – У меня жена погибла. Вчера… Говорят, она была пьяна и выехала на встречную. Не могу в это поверить.

– Она садилась за руль в нетрезвом состоянии?

– Что вы? Никогда. Я заплатил эксперту, чтобы тот провел тщательное исследование. Хочу наказать виновных в смерти Алины! Не пожалею денег, чтобы этих подонков посадили.

– Кого вы имеете в виду?

Кольцов смешался.

– Не знаю. Почему Алина оказалась на встречной полосе? Может, ее подрезали? Пусть выясняют все обстоятельства. Легче всего свалить вину на погибшую и умыть руки. А вы кто? – равнодушно осведомился он.

– Журналист.

Кольцов кивнул. Ему было безразлично, с кем он говорит. Лишь бы поделиться болью, которую невыносимо держать в себе.

– В последнее время Алина сильно нервничала, – сказал он. – Я не узнавал ее. Пару раз мы крупно повздорили. Никогда не прощу себе, что уделял ей мало внимания. Вы верите, что люди предчувствуют свою смерть?

– Сомневаюсь, – покачал головой Лавров, вспомнив, как Алина отмахивалась от его предупреждений.

– Перед тем… как это случилось, жена позировала художнику для портрета.

– Я слышал.

Потухший взгляд спортсмена чуть оживился.

– Вы знали Алину?

– Как поэтессу, – ответил Лавров. – Я почитатель ее таланта. Жаль, что она перестала писать.

– Я обещал помочь ей с выпуском сборника ранних стихов, – горько вздохнул Кольцов. – Теперь уже поздно. – И без связи с предыдущим добавил: – Я был против, чтобы она позировала. Но Алина настояла. Для нее это было важно. Я решил не мешать.

– Интересный художник этот Артынов.

– Вы и с ним знакомы?

– Профессия обязывает, – усмехнулся Лавров. – Я представляю издание «Мир искусства».

– Ясно… Вы правы насчет Артынова. Я купил его «Венеру», хотел жену порадовать. Получилось наоборот. Она ужасно рассердилась, устроила скандал… Господи! Я ее не осуждаю, просто хочу понять.

– С женщинами бывает сложно.

– Казалось, мы с Алиной идеально подходим друг другу, – его глаза наполнились слезами. Он отвернулся и сдавленно пробормотал: – Теперь это уже не имеет значения.

Лавров незаметно посмотрел на часы. Ему пора возвращаться в офис. Колбин собирает совещание, лучше на него не опаздывать. Судя по всему, результаты вскрытия будут не скоро.

– Как вы думаете, когда мне отдадут… тело?

– День или два придется подождать, – объяснил бывший опер. – Хотя… деньги могут ускорить процесс.

– Я заплатил… и готов еще платить. А вы здесь…

– По работе.

Он испугался, что Кольцов закажет ему некролог, но тот только рассеянно кивнул…

Артынов поздно лег и к обеду едва пробудился. Ему снилась Алина. Она сидела на балконе в изящном деревянном кресле с бархатной обивкой и манила художника к себе. Ее обнаженная грудь мягко светилась в сумраке ночи.

«Джоконда… – очарованно шептал он. – Моя Джоконда!»

За ее спиной простирался дикий пустынный ландшафт, в котором терялся взгляд. Голые скалы, извилистые реки и мертвое озеро, окруженное каменными вершинами. Мрачный захватывающий дух пейзаж.