Шрифт:
Не касаясь его губами, она тихо подула на возбужденный ствол, жаждущий продолжения чувственного контакта.
— Вы меня дразните, — укорил он ее.
Она засмеялась.
— Полагаю, мне пора.
Осторожно подхватив под руки, он развернул ее лицом к зеркалу и, стоя за спиной, стал гладить ее тело от грудей к животу и ниже.
— Я хочу, чтобы вы стали моей. — Твердый ствол подпирал ее ягодицы. — Сначала в постели. Потом здесь, перед зеркалом.
Не дожидаясь ответа, он поднял ее и отнес в постель. Уложил на сапфирового цвета покрывале и лег рядом. Перевернулся на живот.
— Не могу на вас насмотреться. И распробовать тоже.
Отвел прядь волос, упавшую ей на глаз.
— Выходите за меня, Марша!
— Почему вы этого хотите? — Марша смотрела на него с улыбкой. Дункан был прекрасен — смуглый, сильный и великодушный.
Он улыбнулся.
— Есть очевидная причина. Очень практическая.
— Какая же?
— Миледи, мы уже не можем повернуть назад. — Он поцеловал ее нос. — Я вас скомпрометировал. Но я человек чести и хочу сознавать, что загладил свой проступок.
О Господи! Если бы он только знал.
— И это… все?
— Это прекрасный повод для женитьбы, не правда ли?
— Да. Но нет ли других причин?
Некоторое время он смотрел в огонь, потом взгляд карих глаз вновь обратился на нее.
— Вы мне нравитесь. Очень нравитесь. Мы могли бы составить отличную семью. Вы. Я. И Джо.
— Вы так думаете?
Он кивнул.
И она тоже так думала. Это была чудесная мечта, которая мечтой и останется.
Ее сердце упало. Она встала.
— Не знаю, о чем только я думала.
А чего она вообще ожидала? Что он скажет, что любит ее? Она едва сдержала горький смех. Ах, Шекспир! Слава Богу, есть его трагедии. Они подготовили ее к трагедии собственной жизни.
Дункан вскочил.
— Куда вы?
— Я ухожу. — Она направилась к двери мимо чудесного зеркала.
— Почему? — Схватив брюки, он быстро их натянул.
— Мне так надо. — Прикрыв руками грудь, она выбежала из комнаты и бросилась вниз по лестнице. Он бросился за ней по пятам.
В гостиной она поспешно схватила свое нижнее белье. Скорее одеваться! Он встал возле нее.
— Если вы выйдете за меня, вы сумеете стать счастливой, — попытался он заверить ее. — Я обещаю, что сделаю вас счастливой!
— Прошу вас, — сказала она, натягивая чулок, — оставьте меня.
Молчание в комнате становилось невыносимым. Она пыталась справиться с завязками корсажа. Дункан надел рубашку. Ее пальцы не слушались — Марша не хотела просить его о помощи — и бросилась к дверям парадного. Схватила плащ и набросила на плечи.
Дункан шел за ней. Рубашка была расстегнута, обнажая темные завитки волос на груди и плоские мышцы живота.
— Вы сейчас слишком взволнованны, чтобы рассуждать.
Он вдруг сделался Дунканом из далекого прошлого — те же повелительный тон, трезвый ум.
— Ничего подобного. Мой мозг работает, как никогда ясно. — Она завязала плащ под подбородком. — Я рада, что пришла к вам сегодня. Теперь я точно знаю, что мне делать — возвращаться в Оук-Холл.
— Марша!
— Дункан, я знаю, что вам нравится исправлять неправедное. Но есть вещи, которые не исправить.
Распахнув дверь и даже не потрудившись захлопнуть ее за собой, она побежала к наемному экипажу.
— Скорее! — велела она кучеру.
Затем забралась в экипаж, лицом к окошку. Кучер щелкнул кнутом.
Вот и конец ее иллюзиям.
Глава 29
На следующий день Дункан помогал Маргарет управиться с ее уроком игры на фортепиано.
— Как же так, милорд, — сказала она, — джентльмену с такими большими руками, как у вас, так легко играть. А когда играю я, звук такой, будто у меня все пальцы большие.
— Нужно больше практиковаться. — Дункан улыбался, но на душе скребли кошки. — Надеюсь, вы сможете упражняться, сколько пожелаете. Я вам доверяю — вы не станете делать этого в ущерб обязанностям по дому.
— Вы слишком добры, милорд, — сказала она.
— Нет. — Он взял несколько минорных аккордов. — Вовсе я не добрый, Маргарет.
Печаль минорных нот повисла в воздухе.
— Лорд Чедвик, — прошептала служанка, — что случилось?
Он сделал медленный вдох и медленный выдох.