– Извольте, любезнейший… Полагаю, это теперь мое.

Легким движением руки я лишил мерзавца сотового телефона и положил его в свой карман. Привычка с Афганистана и Персии – первым делом ищи сотовый телефон…

Николя слегка дернулся, но… моя рука лежала на плече так, что пальцы нащупывали одну из болевых точек, которая находится в этом месте. Стоило только нажать – и графа Толстого как током ударило.

– Садись, Николя, садись… Упадешь еще.

Граф Николай Толстой с момента нашей предыдущей встречи довольно-таки раздался, хотя времени прошло мало. Не так, чтобы стать упитанным поросенком, но видно, что отсутствие физических нагрузок и привольная жизнь в свете дают о себе знать. Лицо бледное, нездоровое… просто удивительно, что Ксения в нем нашла. Одет дорого, даже с определенным вкусом – с белым платком и золотой цепью от часов.

Без особого пардона я толкнул его в кресло. Сам сел напротив… и это было моей грубой ошибкой.

– Салют, Ваше Превосходительство, – жизнерадостно поприветствовал я графа, – вижу, светская жизнь не проходит даром, а?

– Какого черта вы здесь делаете? – возмутился граф.

– Так… решил приехать. Признаюсь, светская жизнь Кабула бедна сплетнями и потому наскучила мне. Вот… прилетел в Санкт-Петербург на несколько дней, отдохнуть… может, поделитесь последними сплетнями, а, граф?

Это было оскорблением. Делиться сплетнями могут лишь женщины и люди низкого происхождения, дворяне сплетни игнорируют. Хотя этому… плюнь в глаза – божья роса…

– Что вы себе позволяете… – Граф Толстой дернулся.

– Сидеть! – Толстой решил не вставать. – Сидеть, граф. Надо прояснить некоторые моменты… крайне неприятные моменты. Между нами.

– Что вы имеете в виду? Если вы насчет Ксении Александровны, то я…

– Мразь последняя, – с любезной улыбкой закончил за него я, – но это меня волнует в самой малейшей степени. Кто кроме вас участвует в схеме?

И снова испугался. Ох, чует мое сердце, наделали вы дел, даже больше, чем я знаю и могу предполагать. Непонятно только, зачем Ксения доверилась этой твари.

– Это ложь! – выкрикнул граф. – Какая схема?

– Это правда, и вы это знаете. Схема движения денег из Кабула. И из Тегерана тоже. Организованное вымогательство. Кто еще участвует в схеме, гнида?! Кто получатели денег?! Что они задумали?

– Вы сошли с ума! – Граф успокаивался, по голосу видно, по манерам. – Вы рехнулись, сударь. Вы просто рехнулись после вашего Афганистана.

Ох, не стоило упоминать…

Я вытащил пистолет. Один из тех, которые «заначил» до дурных времен в одном из парков Санкт-Петербурга… не смейтесь, господа, не смейтесь, запасливость и готовность ко всему – первое дело, не к черным же торговцам оружием идти? Пистолет, который был от Кордавы, приличный, кстати, «СИГ-227» я разобрал и выбросил, не дело при себе обвинительную улику таскать. А это «Беретта-92» первой серии, номер всего 611, деревянные, а не пластиковые рукоятки – и при всем при этом пятнадцать германских патронов в магазине и очень точный бой – у нее другая схема, чем у «браунинга». Предохранитель с легким щелчком встал в боевое положение.

– Я слышал ваш разговор, граф, не надо отпираться. Я давно подозревал, что вы просто мразь, которую подослали к Ксении, чтобы шпионить. Я знаю, что вы имеете самое непосредственное отношение к незаконным схемам получения и легализации денежных средств от коррупции и организованного рэкета, совершаемого в зонах боевых действий, что можно приравнять к мародерству. Но теперь мне кажется, что вы еще и предатель. Что они вам пообещали, кроме денег? Министерский пост? Министерство уделов, чтобы воровать там вволю?

– Вы… все не так поняли.

– Я все правильно понял. Телефон подскажет остальное. Знаете, в чем ваша уязвимость, граф? Вы не такой, как они. Они никогда не пользуются долго одним и тем же телефоном, всегда покупают карточки на чужое имя, постоянно выбрасывают аппараты, потому что знают, что мы можем отследить аппарат и навести удар…

– Этот тоже на чужое имя… – сболтнул граф и прикусил язык.

– Поздравляю. Но так как я изъял его у вас, это вполне годный аппарат, и я получу нужную информацию. Это годится, только если я не знаю, кому принадлежит аппарат, а это-то я сейчас знаю достоверно. Вы знаете, что периодически любой аппарат, даже выключенный, посылает сигналы на ближайшую сотовую вышку, чтобы определить свое местонахождение. Распечатку я получу в двенадцать часов. А потом начну сравнивать с распечатками других… поверьте, я найду способ это сделать без решения суда. Мы создали систему глобального слежения для того, чтобы отгородиться от террористов, но она нам поможет и против собственной мрази. Еще, граф, телефоны посылают эти сигналы в строго определенное время, оно одно для всех аппаратов. Так, по пересечению вашего аппарата с другими в одном и том же квадрате мы узнаем, кто в заговоре. Даже если у них аппараты на другое имя, мы их все равно найдем, просто установив текущее местонахождение этих аппаратов…

Толстой молчал.

– Скажу еще одно, граф, перед тем как вы примете решение. Это решение – жить вам или умереть…

Граф Толстой посмотрел на меня, но снова ничего не сказал.

Рискнем? Если не знаешь, делай вид, что все знаешь.

– По одной простой причине, сударь. Это ведь вы, точнее, ваша группа сдали операцию «Архангел» англичанам? Я это знаю. И то, что вы ее сдали. И то, что именно англичанам. В заговоре участвует английская разведка, верно?

Молчание.