— Пойдем внутрь, — сказала Мел. — Есть еще кое-кто, с кем ты пока не встречался, но кому уже очень здорово помог.

Джек дал Майку самому подняться на крыльцо, хотя было видно, что ему хотелось помочь. В баре Джек громко позвал Причера, и большой парень в переднике вышел к ним. Увидев Майка, он широко улыбнулся — один из редких случаев — и пошел к нему, раскрыв руки для объятий.

— Вот это да! — воскликнул Причер, обнимая друга. Он похлопал Майка по спине, отчего тот болезненно вздрогнул. Потом отстранился и посмотрел на него. — Черт, как же я рад тебя видеть!

— Ага, здорово. Только больше так не делай.

— Ох, прости. У тебя еще болят раны?

— Некоторые — да. А что с тобой? Откуда это волосы у моего Причера?

— Голова мерзла. — Тот смущенно отвел взгляд. — Ты как, нормально? Я ведь не сделал тебе больно?

— Поставь-ка мне пиво, это должно помочь.

— Ты его получишь, приятель, не сомневайся. Пошли. Может, ты и поесть хочешь, а?

— Сначала пиво.

Причер встал за стойку и налил ему разливного. Мел и Джек сели по обе стороны от Майка. Мел склонилась к нему.

— У тебя сильные боли? — спросила она.

Тот пожал плечами:

— Все пули попали в мякоть, но боль иногда становится очень… чувствительной.

— Что ты принимаешь?

— Стараюсь держаться на противовоспалительных, иногда пью пиво, но время от времени приходится принимать оксикодон. Я этого очень не люблю, у меня от него крыша едет.

— Она у тебя уже и так съехала, — сказал Джек. — Причер, я тоже хочу выпить пива с ним за компанию. — Тот налил ему пива, и Джек поднял кружку за Майка. — За твое выздоровление, приятель. Пусть оно будет быстрым и сильным.

— Надеюсь, Бог тебя услышит, — сказал Майк и сделал большой глоток освежающего пива. — Док сказал, что нужно месяца три, чтобы я стал чувствовать себя лучше. Пока прошло всего шесть недель, но…

Но тут из кухни вышла женщина, и Майк чуть не подавился собственными словами. А она улыбнулась ему и сказала:

— Привет. Ты, должно быть, Майк.

Она подошла к ним и встала рядом с Причером. Тот, не отрывая взгляда от засиявшего Майка, собственническим жестом легонько обнял ее за плечи. «Господи, — подумал Майк. — У Причера тоже женщина. И какая!»

— Да, — медленно проговорил Валенсуэла.

Женщина была очень красива. Мягкие русые волосы ниспадали на плечи шелковистыми прядями. Атласная кремовая кожа, губы цвета персиков и тоненький шрам на нижней губе. Он знал, откуда этот шрам, сейчас он вспомнил эту историю. А теплые зеленые глаза, такие сексуальные. Длинные темные ресницы, идеальной формы брови. Она стояла, прислонившись к Причеру, и он обнимал ее за плечи.

— Не, я не понял, — произнес Майк со смехом. — Вы двое как-то умудрились найти здесь, в захолустье, самых красивых и сексуальных женщин штата. Ведь как минимум одна из вас из Лос-Анджелеса, разве нет?

— На самом деле мы обе из Лос-Анджелеса, — ответила Мел. — И, к счастью, обе нашли путь в это захолустье.

«Причер не должен узнать, что я думаю о ней», — подумал Майк. Зная, как небрежно Майк относится к женщинам, к любым женщинам, Причер моментально почувствует опасность. И не посмотрит на недействующую руку и трость. Ему лучше ничего не знать…

— Черт, ладно, — бросил Майк, поднимая свою кружку. — За вашу удачу. За удачу для всех вас. — Потом он посмотрел на Джека и сказал: — Извини, Сэдж, но я уже готов. Поездка отняла больше сил, чем я думал. Ты не будешь против, если я…

— Конечно не буду, — сказал Джек. — Поезжай за мной до дому, и я помогу тебе разгрузить вещи. Там и отдохнешь. Если захочешь, можем потом вернуться сюда поужинать. А нет, так я привезу тебе домой что-нибудь.

— Спасибо, приятель. — Майк протянул здоровую руку Причеру, чтобы попрощаться.

Лицо Причера осветилось улыбкой.

— Хорошо, что ты приехал, Майк. Мы тебя быстренько откормим.

Каждое утро Майк начинал с мерзких на вкус протеиновых коктейлей, которые приносила ему Мел. Потом поднимал легчайшие гири и делал растяжки. К десяти утра ему, насквозь мокрому от пота, уже нужен был душ и сон. Отдых всегда оказывал на него один и тот же эффект — когда он снова вставал, то все тело ныло и возвращалась боль. Он старался расшевелить себя, пытался утишить боль льдом. И, если это было в его силах, к трем часам приходил в бар выпить пива, чтобы снизить остроту боли перед посещением клиники. Там с ним работала Мел — работала безжалостно, как и любой физиотерапевт. Она начинала с глубокого массажа его плеча и бицепсов и затем начинала упражнения. Этого было достаточно, чтобы он плакал от боли, как ребенок.

Он поднимал правой рукой однофунтовую гирю [34] и не мог поднять ее до уровня плеча. Мел хвалила его, но для него и это была мука. Он не мог даже удержать в руке вес трех тарелок, которые вытаскивал из буфета. Он уже разбил парочку и заставил себя съездить в соседнюю Фортуну [35] , чтобы купить новые.

Время от времени он пытался взять в правую руку свой девятимиллиметровый пистолет и прицелиться. Ничего не выходило.

— Думаю, мы должны показать тебя ортопеду. Я могу найти тебе кого-нибудь на побережье, — сказала Мел.