Шрифт:
Она еще сильнее сжала бокал, когда блондинка прижалась к Люку и стала позировать с ним на камеру. Вот красотка повернула голову и улыбнулась Люку. Что-то сказав ей, он улыбнулся в ответ.
Люк неожиданно посмотрел на Мелани, словно зная — она за ним наблюдает, но та уже извинилась перед женщинами, с которыми разговаривала, отвернулась и пошла прочь из зала.
Быстро оглядевшись, Мелани направилась в библиотеку. Толкнув тяжелую дверь, она почувствовала чуть затхлый запах старой кожи и книг. Выдохнув от облегчения, она закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Через несколько секунд ее глаза привыкли к бледному лунному свету, падающему в библиотеку сквозь окно.
«Возьми себя в руки. Это проделки Колина, а не Люка!»
Итак, Мелани Сойер стала ревнивицей, чего прежде за ней не наблюдалось.
«О нет! Не может быть, чтобы я была влюблена в Люка!»
— Мел?..
Она едва удержалась на ногах, когда дверь, о которую она опиралась спиной, двинулась вперед.
— Я здесь.
Беспокойно глядя на Мелани, Люк вошел в библиотеку.
— Прошу прощения за недальновидность отца. Он познакомил меня с внучкой друга. Я и не предполагал, что будет фотосессия.
— Твой отец, очевидно, думает, вы оба хорошо подходите друг другу. Она очень привлекательна.
— Я не заметил, — сказал Люк, обхватил рукой ее затылок, притянул к себе и заставил забыть обо всем. — Дело в том, что я предпочитаю длинноногих брюнеток…
Мелани наклонилась вперед, расстегивая две верхние пуговицы его рубашки, чтобы коснуться его разгоряченной кожи:
— Ах, так ты заметил, что она блондинка!
— Я заметил, что ты ушла. — Люк гладил ее по плечам и спине.
Они стали пятиться вместе, пока Мелани не уперлась ягодицами в антикварный письменный стол.
— Но я осталась… на вечеринке…
У нее перехватило дыхание, когда Люк стиснул ладонями ее ягодицы, приподнял и усадил на стол.
— Да, — прошептал он у ее лица. — Ты осталась…
— Хочешь знать почему? — Мелани скинула туфли, наблюдая, как разгорается пламя в его глазах, когда она потянула волоски на его груди. — Ты еще не видел мое нижнее белье.
— Но я думал о нем весь вечер. — Люк поднял ее юбку. — Черные чулки с кружевным поясом. Ты… не надела трусики?
Она вздрогнула от его прикосновений:
— Я хорошо подготовилась.
— Я тоже. — Он достал из кармана презерватив, лаская Мелани. — Хочешь рискнуть?
— Здесь?!
В библиотеке, в нескольких метрах от сотни гостей?
У Мелани чаще забилось сердце.
— Сейчас. — Он пододвинул ее к краю стола и поднял брови. — Ты хочешь, чтобы я запер дверь?
Она покачала головой:
— Как же без острых ощущений?
Люк пожал плечами, все еще улыбаясь, и расстегнул брюки.
— Ах, Мелани, мне никогда тобой не насытиться, — пробормотал он, сжимая ее бедра и входя в нее.
Она извивалась под ним, сидя на краю стола, а затем легла на стол. Люк опустился поверх нее, и тут послышался звон стекла — что-то разбилось. Настольная лампа?
Поправив одежду, Люк собрал носовым платком осколки разбитого стекла и бросил их в корзину для бумаг.
— Ты в порядке?
Мелани улыбнулась, чувствуя себя слишком хорошо, чтобы двигаться:
— А ты как думаешь?
Он несколько раз поцеловал ее в губы.
— Я думаю, нам лучше вернуться к…
Пронзительный смех последовал за звуком открывающейся двери. Затем послышались два голоса: мужской и женский.
Мелани стремительно поднялась и опустила юбку. В тишине она чувствовала, как Люк сжимает ее бедра.
— Я думаю, мы в безопасности, — прошептал в полумраке неизвестный мужчина.
— Не совсем, по-моему, — пробормотал Люк, улыбаясь Мелани.
Встретив взгляд Люка, Мелани прикусила губу. Ей хотелось хихикнуть, но она сдержалась.
Послышался сдавленный вздох, быстрая потасовка, а затем дверь закрылась.
— Не знаю, как ты, а я проголодался. — Люк подал Мелани туфли.
Обувшись, она поправила одежду.
— Я бы выпила кофе. Как думаешь, мы опоздали на ужин?
— Нет. Еще слишком рано. — Приведя себя в порядок, Люк подошел к двери и выглянул в коридор. — Путь свободен. Почему бы нам не сходить на кухню?
Глава 14
— Неужели я слышу аромат свежего кофе, Мелани?
Стоя на кухне, Мелани помрачнела. Это высказывание, произнесенное высокомерным тоном, могло принадлежать только одному человеку. Заставив себя улыбнуться, она повернулась к нему: