— Откуда он прибыл? — спросила я.

— Из Мэриленда.

— Черт! — проворчал Марино. — Жил с родителями?

— С отцом.

— Вы уверены, что речь идет о параноидной, а не о недифференцированной шизофрении? — спросила я.

Различие имело большое значение. Для шизофреников недифференцированного типа часто характерно в высшей степени дезорганизованное поведение. Обычно они просто не способны спланировать преступление и избежать последующего ареста. Тот же, кого мы искали, не только совершил два преднамеренных убийства, но и успешно скрылся от правосудия.

— Совершенно уверен, — твердо ответил Мастерсон и, немного помолчав, добавил: — Занятно. Имя пациента — Фрэнк. — Он протянул нам папку. — Посмотрите.

Фрэнк Итан Эймс. Фрэнк И., то есть Фрэнки, покинул «Валгаллу» в июле 1979-го и вскоре, как явствовало из сделанной тогда же доктором Мастерсоном пометки, убежал из своего дома в Мэриленде.

— Откуда вы узнали, что он сбежал из дома? — спросил Марино, отрывая взгляд от документа. — Как узнали, что с ним случилось потом, после выписки?

— Мне позвонил его отец. Он был очень расстроен.

— И что дальше?

— Дальше? Ничего. Видите ли, лейтенант, Фрэнк достиг полного совершеннолетия и мог поступать как ему угодно.

— Вы не помните, здесь кто-нибудь называет его Фрэнки? — спросила я.

Мастерсон покачал головой.

— А Джим Барнс? Он был его социальным работником?

— Да, — нехотя признал доктор.

— Между ними случались конфликты? Я имею в виду Фрэнка Эймса и Джима Барнса.

— Возможно, — неуверенно произнес Мастерсон.

— Какого рода?

— Предположительно сексуального характера. Ради бога, доктор Скарпетта, вы же видите, что я пытаюсь помочь. Возможно, вы примете во внимание всю деликатность ситуации.

— Деликатность? Конечно, док. Примем, — ответил Марино. — Пресс-релиз выпускать точно не станем.

— Итак, Фрэнк знал Эла Ханта, — подытожила я и вопросительно посмотрела на доктора Мастерсона, ожидая продолжения.

Отступать было поздно, и психиатр сдержанно кивнул. Держался он уже не самоуверенно, как вначале, а напряженно.

— Да. Именно Эл Хант и выступил тогда с обвинениями.

— Бинго, — пробормотал под нос Марино.

— Что вы имеете в виду? С какими обвинениями?

— Я имею в виду, что Эл Хант пожаловался на одного из наших работников. — Понимая уязвимость своей позиции, Мастерсон заговорил по-другому: — Мы попытались расспросить Фрэнка, но он наотрез отказался отвечать на наши вопросы. Такой сердитый и совершенно закрытый молодой человек. Принимать какие-либо меры на основании одного лишь заявления Ханта, без сотрудничества со стороны Эймса, я не мог.

Мы с Марино молчали. Мастерсон окончательно разнервничался.

— Извините, но помочь вам в поисках Фрэнка не в моих силах. Больше мне ничего о нем не известно. В последний раз я слышал о нем лет семь или восемь назад, и опять-таки от его отца.

— Что послужило причиной разговора? — осведомилась я.

— Мистер Эймс сам позвонил мне.

— Зачем?

— Хотел узнать, не располагаю ли я какими-либо сведениями о Фрэнке.

— И что вы ему сказали?

— То же, что и вам. К сожалению, я ничем не мог ему помочь.

— Почему мистер Эймс связался с вами? Что послужило причиной звонка? — Я замерла в ожидании ответа, зная, что от него зависит едва ли не все.

— Он хотел разыскать сына и надеялся, что я подскажу, где его искать. Умерла его мать. То есть мать Фрэнка.

— Где она умерла и что случилось?

— Во Фрипорте, штат Мэн. При невыясненных обстоятельствах.

— Она умерла своей смертью?

— Нет. — Доктор Мастерсон отвел глаза. — Повторяю, я не знаю деталей.

Детали мы узнали довольно быстро. Марино позвонил в управление полиции Фрипорта и получил ответ. Миссис Уилма Эймс умерла 15 января 1983 года после того, как подверглась жестокому избиению со стороны «грабителя», проникшего в дом, пока она ходила по магазинам. Ей было сорок два года, и она красилась под блондинку. Убийство осталось нераскрытым.

Ни у меня, ни у Марино сомнений относительно личности «грабителя» не оставалось.

— Так, может, Хант действительно был ясновидящим, а? Он ведь еще тогда знал, что Фрэнк собирается убить мать, а случилось это намного позже. Через несколько лет после того, как они вышли из психушки.

Мы сидели за столом на кухне, рассеянно наблюдая за ухищрениями подбирающегося к кормушке Сэмми. Марино подвез меня до дома, а я пригласила его на кофе.

— Ты уверен, что Фрэнки в последние годы не работал у Ханта на автомойке?