— Для кого это вход бесплатный, хотел бы я знать? Пока я здесь, никто не войдет бесплатно! А если и войдет, то не выйдет! — раздался резкий, скрипучий, словно пила, голос.

Ребята обернулись. Прямо на них глядела пара сверкающих глаз, обрамленная десятком толстых извивающихся щупалец. Это был Осьминог.

— Хе-хе-хе, — пробормотал Осьминог, искоса поглядывая на Майкла. — Толстенький, беленький — как раз то, что мне нужно на ужин.

Он протянул щупальце, и Майкл завизжал от ужаса.

— Эй-эй! Погодите-ка! — воскликнула Форель и что-то зашептала Осьминогу.

Джейн, воспользовавшись паузой, оттащила Майкла прочь.

— Что? Говорите громче! Ничего не слышно! Ах, да-да… Конечно… Понятно.

Осьминог с сожалением убрал щупальце.

— Мы очень рады, — громко объявил он, — приветствовать среди нас дорогих…

— Опять болтовня! Что же это такое! Ни минуты покоя! — прервал его сварливый голос.

Дети обернулись, но увидели лишь маленькую клешню, торчащую из раковины.

— Это Рак-отшельник! — объяснила Форель. — Живет тут один и только ворчит на всех! Ни с кем разговаривать не желает! Но пойдемте! Надо торопиться! Слышите, уже музыка играет!

Нежные звуки сделались громче, когда они вошли в каменный туннель. Далеко впереди мерцал слабый свет. Постепенно он становился ярче, пока совершенно не ослепил детей. Скоро глаза Джейн и Майкла немного привыкли, и перед ними открылась удивительная картина.

Во все стороны, насколько хватало глаз, расстилалось морское дно, местами покрытое лужайками ярко-зеленых морских водорослей. Между ними змеились тропинки из золотистого песка, а по обочинам пестрели цветы.

Коралловые деревья тянули вверх свои ветви, напоминающие большие папоротники. На темном фоне скал, вздымающихся по бокам, ярко блестели перламутровые раковины. В одной из скал чернела глубокая пещера, темная, словно небо в безлунную ночь. А в ее недрах, как далекие звезды, мерцали разноцветные огоньки.

Джейн и Майкл раскрыли от изумления рты; вся картина была в движении. Сквозь толщу воды казалось, будто скалы раскачиваются и кланяются. Между ними, словно бабочки, порхали маленькие рыбки. Гирлянды морских водорослей, свисающие с ветвей кораллов, были усыпаны качающимися огоньками.

«Китайские фонарики!»— подумала Джейн, но вглядевшись, поняла, что огоньки были светящимися рыбками. Они висели, уцепившись ртами за стебельки водорослей, и освещали морские лужайки.

Музыка заиграла еще громче. Она исходила с маленькой коралловой террасы, где несколько Крабов играли на скрипках. Камбала, раздувая щеки что было силы, дула в раковину, Морской Конек трубил в серебряные трубы, а Морской Окунь отбивал ритм на большом, сделанном из панциря черепахи барабане. Возле оркестра кружились яркие морские существа. Серебристые блики от плавников и хвостов плясали на всем вокруг. Среди рыб изящно плавали Русалки в жемчужных ожерельях.

— Ой! — воскликнули Джейн с Майклом одновременно. От восхищения они не могли сказать ни слова.

— А, вот и вы наконец! — произнес гулкий голос, и к детям подплыл Большой Бронзовый Тюлень. — Вы как раз успели к началу приема.

Взяв детей под руки, он вразвалку поплыл между ними.

— И часто у вас бывают эти приемы? — поинтересовался Майкл. Ему отчего-то тоже захотелось немножко пожить в море.

— О, конечно нет! — ответил Тюлень. — Только во время Большого Прилива… Эй! Эй! Тебя приглашали? — закричал он вдруг, обращаясь к большой серой фигуре. — Мне приказано китов не пускать!

— Прочь! Прочь! Китов приказано не пускать! — раздался целый хор рыбьих голосов.

Кит взмахнул огромным хвостом и скрылся между скал. У него было большое трогательное лицо, а огромные печальные глаза с мольбой смотрели на детей.

— Всегда одно и то же, — пожаловался Кит, покачав головой. — Они говорят, что я слишком большой и слишком много ем. Может быть, вы убедите их сделать сегодня исключение? Я так хочу увидеть Дальнего Родственника!

— Чьего Дальнего Родственника? — не поняла Джейн.

Но Тюлень громко прервал:

— Ну, хватит ябедничать! Уходи! Вспомни, что произошло в последний раз.

— Он съел все сардинные бутерброды, — шепнул Тюлень, наклонившись к Джейн.

— Пропускать только тех, кто по делу! Глупости оставить за воротами! Проходите! Проплывайте! Никакой ерунды! — закричала рыба с острым мечом на носу, приближаясь к Киту.

— Но я никогда не был на приеме! — бормотал Кит, пока Тюлень и Рыба-Меч прогоняли его.

Сердце Джейн исполнилось жалости.