– Но убить собирались меня, а не Ату. А Синух работает по строительству моего дворца. Ему не нужно избавляться от меня. Где он сейчас?

– В подземельях храма Анубиса…

– Что? И он там три дня? Но его могли просто замучить за это время?! Об этом храме рассказывают страшные вещи!

– Что я могу тебе сказать на это, великая госпожа? Я всего лишь офицер стражи! Но ты не назвала мне имени настоящего убийцы.

– Убийца тот, кто действительно желал моей смерти.

– Но кто мог этого пожелать, госпожа?

– Тот, кто не желает моего замужества. Наш фараон! Аменемхет, узнал, что я могу достаться сыну жреца Себека и решил избавиться от меня. И посоветовал это ему не кто иной, как Урах.

– Сириец? И яд сирийский!

– Вот именно! Но Ата выпила мою чашу и её настигла смерть. Мой сон не был ложью. И судьба существует. Она определяет сроки нашей жизни. Сонхис был не прав.

– Что, госпожа? Я не понял…

– Ничего! Это я так. Я назвала тебя имя подлого убийцы. Сделай так, чтобы Урах умер.

– Он умрет, даже если я после этого поплачусь своей головой.

– Нет, Менес, – остановила его принцесса. – Этого не нужно! Я не желаю, чтобы ты умер! Ты еще будешь мне служить, и мне понадобятся верные люди. Убей его тайно….

Место действия: Город Иттауи, «соединяющий обе земли» – столица Египта. Подземелье в храме Анубиса.

Синух был прикован к стене в подвале страшного храма Анубиса. Здешние жрецы славились умением пытать своих узников с удивительным проворством.

Двое из них в масках шакалов стояли рядом с ним и ждали только приказа от Ураха, доверенного человека самого фараона Верхнего и Нижнего Египта Аменемхета IV.

– Тебе предстоит признаться в убийстве, Синух. И тогда я могу тебе обещать легкую смерть.

– Я должен признаться в том чего не делал, Урах? Я не убивал служанки. Зачем мне её убивать? Я и не знал этой девушки никогда.

– Но почему в её теле был твой нож?

– Я потерял этот кинжал уже больше месяца назад. Обронил его где-то. И тот, кто убил, нашел его. Вот и все…

– Понимаю. Тот убийца просто подобрал его и им совершил убийство. Так?

– Именно так, Урах! Иначе, зачем бы я стал бросать свой именной кинжал в теле жертвы? Я бы просто забрал его с собой. Ведь я тогда спокойно ушел из дворца.

– Но ты мог просто забыть кинжал в теле. Разве нет? – саркастически ухмыльнулся Урах.

– Я не только архитектор! Я еще и воин. Я не мог забыть кинжал!

– Значит, признать свою вину ты не намерен?

– Я не виноват в том, в чем меня обвинили. Я не совершал убийства во дворце фараона.

– Но под пыткой ты во всем признаешься.

– Как я могу признать то, чего не было, Урах?

– Вот как? Чего не было? Я скажу тебе то, что ты должен признать. И тогда клянусь тебе, что твоя смерть будет легкой.

– Значит, ты решил повесить на меня чужую вину?

– Эй, вы! – обратился Урах к палачам. – Поставьте этого негодяя на шипы. Посмотрим, что он запоет тогда.

Палачи в масках шакалов схватили доску сплошь утыканную острыми бронзовыми шипами. Синух знал, что это такое. Он закрыл глаза, моля богов об одном – не дать боли взять над ним верх.

Но боли не было, когда палачи приблизились к нему, он попал в песчаный смерч и его тело словно пронзили миллионы горячих песчинок….

– Что? – первым опомнился Урах.

– Не знаю, – проговорил один палач. – Такого я еще в своей жизни не видел.

– Тело осужденного пропало, – прошептал второй палач. – Он исчез!

– Но как он мог исчезнуть из этого подземелья? – снова заговорил Урах.

– Может, сам Анубис пожелал забрать его? Ведь это место прямо под храмом Великого Принца Запада!

– Не мели ерунды! – оборвал палача сириец. – Не стал бы бог вмешиваться в такие дела.

– Но тогда где он?

– Может быть, это проделки демонов пустыни? – предположил другой.

– А вот это может быть! – вскричал Урах, который уже думал, как объяснить фараону все произошедшее. – Демоны хитры и могут действовать во зло фараону и его верным слугам.

Палачи ничего не сказали на это. Они были людьми бывалыми и думали, что это произошло потому, что в подземелье привели невиновного. Но говорить про это вслух не решились.