Приведя его к палате Амита, сам Стижиан хотел было остаться снаружи, только бы не видеть его, но там находились мужчина, в халате врача, и Амфитеа, чей цвет кожи едва ли отличался от Лухса.

– Позвольте взглянуть!
– Крикнул юноша, едва завидел как шприц, полный бесцветной жидкости, уже почти вошел в вену медиума.
– Можно мне взглянуть на его состояние? Вам не убудет, а у меня будет тема для курсовой!
– Слету придумал он мелкую неправду, чтобы медик, с замершей в воздухе рукой, отошел в сторону.

– У меня нет на это времени, молодой человек.
– Недовольно фыркнул тот, кладя шприц на передвижной столик рядом с койкой.

– Я осмотрю его и введу вещество. Можете не волноваться, я закончил средний курс медицинского факультета.
– Лухс старательно не смотрел на Амфитею, чьи глаза снова наполнились слезами.

– Средний курс? А ты не молод для этого? Хотя погоди...
– Медик протер очки и ещё раз глянул на юнца.
– А... Я слышал про местного гения из академии. Лурхс, не так ли?

– Лухс.
– Улыбнулся он.
– Позволите?

Медик глянул на главу семьи Лоури, но та отвернулась и отошла к окну. Покивав головой и все ещё сомневаясь, он хлопнул юношу по плечу и вышел, ударившись о косяк двери.

Кончиками пальцев Лухс отодвинул пару бинтов и прокладок, укутывающих тело медиума, и громко сглотнул. По этому действию Стижиан сразу догадался, что тот никогда в своей жизни не видел ничего подобного: живое, но разлагающееся тело, но это происходило совершенно иначе, нежели при болезни бьячче.

– Это очень похоже на инфекцию... Или на реакцию отторжения. Я когда-то видел тело, принимавшее собственную кровь как паразита. Симптомы похожие, только там-то болезнь прогрессировала гораздо быстрее.
– Лухс вздохнул.
– Парень умер через два дня после появления первого симптома.
– Его руки скользили по телу медиума, щупая и осматривая ткани, раны на животе и нарывы.

– Твои методы ему не помогли?
– У Стижиана не было сил волноваться, да и излишне надеяться тоже.

– Мне не дали остаться с ним наедине.
– Юноша снова вздохнул.
– Я не могу раскрывать секреты своего народа.
– Вы...
– Обратился он к митте Лоури.
– Не могли бы выйти?

Амфитеа резко обернулась и кинула перепуганный взгляд на Стижиана. Тот спокойно кивнул и поманил её за собой.

Дверь закрылась.

И открылась меньше чем через минуту.

Лухс едва стоял на ногах. Руми подхватил его и оттащил к ближайшему стулу.

– Ты снова использовал свою кровь?!
– Чуть ли не рычал он, становясь действительно похожим на кота.

– Лечить раны - это тебе не восстанавливать заново мертвую ткань. Крови много не нужно. Моей более чем достаточно!

И тут Амфитеа взвизгнула и едва не упала на пол: монах кинулся к ней и подхватил её на руки, но тут увидел, что же повергло её в шок: Амит.

Он выглядел... как положено выглядеть тридцатилетнему здоровому мужчине: Лухс вернул ему даже ногти на месте.

– Нечего радоваться, Ветру.
– Лухс выравнивал дыхание и пощипывал немеющие ноги.
– Он в коме. В глубокой коме. Восстановив его тело, я лишь дал ему шанс где-нибудь лет через пятьдесят открыть глаза и попрощаться с вами.

– Не шути так, - Стижиан истерично усмехнулся, - пожалуйста, не шути.

– Стижиан, я скажу тебе примерно то же, что говорил уже многим матерям, братьям, сестрам и так далее: я вернул тебе брата, радуйся этому.
– С неимоверным усилием он поднялся со стула и ноги его подкосились: Руми подхватил его.
– Я ничего не могу сделать с поврежденным мозгом Амита. Точнее как... могу, но... С ним произошло нечто большее, чем просто травма головы.

– Он приходил в себя пару недель назад. И рассказал мне тогда об инквизиторах, собиравшихся сжечь проклятый лес. Он же медиум...

– Медиум?
– Лицо Лухса чуть перекосило, и он засмеялся в полный голос.
– Медиум?! Это - Амит Лоури? Ха-ха!! Медиум с травмой головы - покойник. Не физически, но сознание к нему не вернется.

– Медиумов всего два в мире, откуда тебе знать об этом?

– Он просто выживший медиум, Стижиан. До него рождалось великое множество детей с медиумическим даром. Все умирали. Большинство не доживало до возраста и десяти лет.
– Он поперхнулся и схватился за грудь.
– Сочувствую.