–  Что за кореш?
– спросил Таганка не потому, что на самом деле интересовался, а лишь для того, чтобы просто спросить. Какое ему дело сейчас до вышедшего на волю «синяка»?

–  Да к соседу моему, Матвеевичу, родственник прикатил с Воркуты. Пятнадцать лет отмотал! Вот это - человек! Как его? Этот… Зять! Ну точно, Вадик Зятьев!
– Гоша обрадовался, наконец-то вспомнив имя.

А Таганка похолодел. Двух Вадиков по кличке Зять в криминальном мире быть не могло.

–  И где он сейчас?
– спросил, чувствуя, как перехватило от волнения дыхание.

–  Кто, Матвеич?
– Гоша выпучил на него пьяные глаза.

–  Нет, Зять этот! Зятьев где?

–  Где ж ему быть! У Федора Матвеевича живет!
– как само собой разумеющееся, сообщил Штопаный.

Ах, если б только Гоша Штопаный знал, что сообщил сейчас Таганке о человеке, которого тот не забывал все пятнадцать лет ни на минуту!…

Фарт, случается порою,

Катит наперекосяк.

Пуля выберет героя,

Если тот герой - дурак.

…Древний армейский «газик» козлом скакал по ухабистой грунтовой дороге, громыхая пробоями в допотопной подвеске на листовых рессорах и стремительно удаляясь от деревеньки Колдобина.

За рулем сидел Андрей Таганцев. Настя устроилась рядом, крепко держась за металлический поручень перед собой и стараясь изо всех сил не удариться лицом о лобовое стекло, когда машину то швыряло в ямы, то подбрасывало вверх на ухабах.

Вадим Васильевич Зятьев, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту, болтался в грузовом отсеке между мешками с миллионами долларов. Он так мечтал об этих деньгах! И вот теперь был просто завален ими по уши. Впрочем, абсолютно счастливым он себя, как ни странно, не ощущал.

Вот ведь как бывает! И денег вокруг - миллионы, понимаешь ли, и радости никакой. Парадокс! Остается лишь развести руками.

Сам Таганцев никогда раньше, если не считать факта ограбления банка «Планета», таких денег и в глаза не видел. Более того, не представлял теперь, что с ними делать.

А Настя как будто читала его мысли:

–  Слушай, а что теперь делать с этими деньжищами?! За «бугор» их не вывезешь. Может, договориться с кем-нибудь и перечислить на твои счета? На Кипр там или в Америку…

–  На какие счета?!
– с досадой в голосе воскликнул Таганцев.
– Я не сомневаюсь, что теперь все они арестованы Интерполом. Так что мы теперь - нищие.

–  Ничего себе нищие! Полная машина долларов!
– Настя заговорила горячо, громко, с полной уверенностью в справедливости своих слов.
– Да мы обязательно придумаем, что делать с этими миллионами! Выход обязательно найдется, я уверена в этом на все сто!

–  А я - нет, - коротко ответил Андрей.
– По-моему, лучше всего будет взять только часть из этих денег. Чтобы хватило на оформление паспортов и на билеты. Ну, и что-то в карман положить на первое время. С этими мешками мы, как с гирей на шее: рано или поздно пойдем на дно.

–  Я всегда знала, что ты - великий пессимист.

–  Не вижу повода для оптимизма.

–  Ну, у тебя хоть план какой-то есть? Вот скажи мне, куда ты сейчас едешь?

–  Куда надо, туда и еду.

–  По-моему, ты ломишься куда глаза глядят!
– выговорила Настя с некоторым раздражением.
– Где ты надумал для начала спрятать эти мешки? Или собираешься кататься с ними по всей России, пока тебя не поймают?

–  Я знаю, что делаю, - спокойно ответил Таганка.

–  Ничего ты не знаешь!
– в ее голосе послышалась даже злость.
– Назови мне адрес, куда мы едем, чтоб я хоть успокоилась!

–  Не назову. Сам его не знаю. Но нас скоро встретят и проводят к месту, не переживай.

–  Кто встретит?!
– закричала Настя, не сдержавшись.
– Куда проводят?! Что за чушь ты несешь?! Мне все это уже надоело!!! Надоело!!! Я не могу больше прятаться и скитаться!!! Я не могу больше убивать людей!!! Не могу!!! Мне не нужны никакие деньги!!!

Похоже, у нее начиналась истерика. И Таганцеву нужно было что-то немедленно предпринимать, чтобы успокоить женщину. И речи не могло быть о том, чтобы оставлять ее в таком состоянии.

Остановив машину посреди леса, он вышел из салона и открыл ее дверцу.

–  Иди сюда, - тихонько потянул ее за руку.

–  Не пойду!
– она вдруг заупрямилась, не желая покидать автомобиль.

–  Иди, не бойся.

–  Отстань от меня, я сказала! Не трогай меня!!!
– на глазах ее появились слезы. Она изо всех сил старалась оттолкнуть Таганцева от себя, но он был настойчив.