Понимаемая таким образом, политика становится наукой, и ее вступление в ряды опытных наук составляет моральную революцию, «гораздо более неизбежную, гораздо более назревшую и необходимую, чем все другие революции» [1500] , ибо только она одна положит конец тому кризису [1501] , который возник вследствие иррациональной попытки метафизиков и деятелей революции установить новый порядок при помощи чисто «критических» принципов, служивших им для разрушения старого порядка. Только она одна может дать обществу «органический» принцип, в котором оно так нуждается [1502] . Ученым, и притом ученым не одной какой-либо страны, но всем «европейским» ученым, принадлежит миссия начертать план работ, необходимых для реорганизации общества [1503] . Эти работы должны заключать в себе: «систему исторических наблюдений над общим движением человеческого духа, предназначенную к тому, чтобы служить положительным базисом политики»; «полную систему положительного воспитания», пригодного для «возрожденного общества»; наконец, «общий план коллективного воздействия, которое цивилизованные люди при современном состоянии всех их познаний могут оказывать на природу, чтобы видоизменить ее в своих выгодах, пользуясь для этой цели всеми своими силами и смотря на социальные комбинации исключительно как на средство для этого» [1504] . В сочинении, которое нас занимает, Конт дает очерк только первого из указанных направлений научной работы.

Каковы же эти «исторические наблюдения над общим движением человеческого духа», столь поучительные, по мнению Конта, для нашего времени? Вот первое из них: социальная организация всегда зависит от состояния цивилизации, а самый ход цивилизации подчинен определенному закону [1505] . Совершенно напрасно было бы поэтому «отыскивать абсолютно наилучшую форму правления, не обращая внимания на состояние цивилизации», или верить «в безграничную власть политических комбинаций», т. е. предполагать, что человеческий род не имеет «собственного импульса» и всегда может «пассивно подчиняться тому импульсу, который захочет ему дать законодатель, вооруженный достаточным авторитетом» [1506] . От этой двойной ошибки страдают как теологическая, так и метафизическая политика; положительная политика не страдает от нее, так как она смотрит и наблюдает, а не фантазирует [1507] .

Путем внимательного наблюдения можно заметить, что все разнообразие социальных организаций, существовавшее до сих пор, было лишь модификацией одной системы – «системы военной и теологической», которая была, разумеется, результатом состояния цивилизации, «ее очевидным и неизбежным последствием». Так как промышленность была «в детском состоянии», то общество «должно было смотреть на войну как на цель своей деятельности». Что касается перемен, происшедших с этих отдаленных времен, они точно так же были неизбежными результатами «все возрастающего усиления научного и промышленного элементов» [1508] . Другими словами, «преобладающие общественные силы в конце концов обязательно становятся направляющими» [1509] .

Чтобы окончательно заложить фундамент социальной науки в том виде, как ее понимает Конт, остается определить характер «естественного закона» [1510] , которому подчинен ход цивилизации. Это закон «прогресса». Действие его является необходимостью. Ни одна из обусловливаемых им «промежуточных стадий» не может быть избегнута, нельзя сделать ни одного шага назад. Только «скорость» движения по пути прогресса может подвергаться изменениям. Политические комбинации, сменяющие друг друга, могут ускорить или замедлить его. Только в этом дана человеку «возможность влиять на ход своей цивилизации» [1511] . Если он действует в направлении прогрессивном, то новые социальные силы, «уже давно развивавшиеся незаметно, появляются по его зову на политической арене со всею энергией молодости» [1512] . Профаны думают, что государственный человек, вызвавший их появление, оказывается настоящим виновником совершившегося прогресса. Это объясняется тем, что профан увлекается «видимостью» в ущерб действительности [1513] . Прогресс все равно совершился бы позднее и без этого государственного человека. Напротив того, если человек действует в направлении, противоположном прогрессу, или хочет идти слишком быстро, тогда его деятельность будет равна нулю или, по крайней мере, скоропреходяща. Таким образом, истинная политика, политика «положительная», так же не должна пытаться управлять своими «явлениями», как не делают этого другие науки в своей области [1514] .

Определить посредством наблюдения направление цивилизации с тем, чтобы согласовать с ним политическую деятельность и, таким образом, «насколько возможно смягчить и сократить неизбежные кризисы, которым подвержен человеческий род» [1515] , – вот практическое правило, вытекающее из этой теории. Прибавьте к этому, что общее направление цивилизации нельзя определить на основании одного настоящего, а нужно отыскивать путем наиболее широкого и полного изучения прошедшего [1516] . Вооруженный таким образом позитивный политик может нарисовать «философскую картину общественного будущего» и указать обществу направление, облегчающее «окончательный переход к новому социальному состоянию» [1517] .

Таким образом, наука о человеческом обществе – «социология», как Конт назовет ее впоследствии [1518] , «социальная физика» или «социальная физиология», как он называет ее в своих первых произведениях – покоится на определенных предпосылках, а именно: распространении на социальные явления детерминизма, господствующего в других областях, и вере в закон прогресса. Не только социальные факты располагаются в определенном порядке и образуют ряды, но этот порядок вполне понятен, и эти ряды идут к определенной цели.

Без сомнения, Конт очень старательно отмечает, что под словом «прогресс» он разумеет развитие. По его мнению, различные социальные состояния следуют одно за другим так же, как возрасты в биологии, не предполагая непрерывного совершенствования. Он всеми силами старается удалить из понятия прогресса метафизический яд, которым оно заражено [1519] . Но, не говоря о том, что он в этом пункте противоречит самому себе, не говоря о том, что позитивизм, как справедливо было замечено [1520] , решается квалифицировать различные моменты исторического развития человечества, помещая позитивную стадию безусловно выше метафизической, а последнюю – выше теологической, можно было бы еще спросить, каким образом Конт примиряет свою механическую отправную точку зрения с идеей целесообразности, к которой он в заключение приходит? Оставим, однако, рассмотрение этого вопроса, затронутого нами только для того, чтобы показать, что Конту не удалось избежать совершенно вступления на метафизическую почву, и будем следить за развитием его социальных взглядов.

Представляет ли социальная физика «лишь прямое продолжение физиологии», как этого желает Кабанис? Нет, отвечает Конт, эти две науки нельзя ни смешивать, ни сливать. В одном только смысле социальная физика является «ветвью физиологии», в том смысле, что история цивилизации есть «продолжение и неизбежное дополнение» естественной истории человека [1521] . Но во всех остальных отношениях между этими двумя науками существует «резкая разница». Социальные явления, будучи результатом коллективной деятельности рода и выражая, в конечном счете, самую его организацию, очень рано становятся слишком сложными, чтобы можно было пытаться «связать какой-либо момент этого ряда с точкой первоначального отправления, игнорируя промежуточные отношения» [1522] . Чтобы хорошо изучить эти явления и вполне познать их, необходимо «установить прямую связь каждого звена ряда с последующим и предыдущим звеньями – и только с ними» [1523] . К этому теоретическому основанию присоединяется практическое, точно так же требующее различения этих двух наук. Так как вопрос идет об определении системы реорганизации современного общества, то одних физиологических законов еще недостаточно. Они учат нас только тому, что известное состояние цивилизации, говоря вообще, наиболее соответствует человеческой природе, но на каком расстоянии от этого состояния находится человечество в настоящее время? каков путь для его достижения? какой план социальной организации нужно применить? – на эти вопросы невозможно ответить, не обратившись прямо к истории цивилизации [1524] .