Стас давно уже оставил все попытки отучить друзей от вредной привычки и даже не выступил с очередным китайским предупреждением.

– Им и Войтика хватило бы. – Отмахнулся Толян. – И гном на добавку.

– А Ровин при чем?

– Ноги короткие. Убегать мешают.

Настала очередь удивляться Войтику.

– Мне не мешают.

– Ты, братан, герой. А герои не бегают от опасности. А совсем на оборот. Бегут со всех ног ей навстречу. А пока тебя едят, мы ноги сделаем. – И Толян убедительно свистнул, показывая, как будет делать ноги. – Только и видели. Кому-то надо дело доделывать?

– А я? – Войтик был озадачен отведенной ему ролью.

– Каждому свое. А твое дело отвлекать на как можно подольше всю эту гопоту в обносках, чтобы не мешала. – Толян благодушествовал в ожидании скорого ужина. – Но ты, братан, не киксуй. Мы всем расскажем о твоей героической смерти. И, даже, памятник поставим в натуральную величину. Не хуже вашего Рода стоять будет.

Щир, раскрыв глаза, с ужасом следил за их содержательной беседой.

– Так я же живой!

– Да? – Удивился Толян, окидывая Войтика внимательным взглядом, не обходя вниманием и лошадь. – Действительно. Но ты не боись. Это не надолго. Все равно кого-то надо на героический подвиг оставлять. А ты самый подходящий. В натуре.

Войтик, да и все остальные, внимательно следили за ходом его мысли.

– Почему я?

– А ты подумай, чем надо. Подраскидай мозги.

– Ну! – Поторопил его Войтик.

– Щир – молодой, необученный. К тому же местный. А у них демография, в смысле народонаселение, на нуле. Рождаемость хромает. Въехал? – Толян с жалостью посмотрел на не грамотного друга. – Не веришь мне, спроси у командира.

Командира спрашивать не стал, решив просто не поверить.

– Принц Бодри наследник престола, к тому же единственный среди нас эльф. Что же нам наследника оставлять, чтобы они подавились?

– Не хилая отмазка!

– Хилая, не хилая, а традиция. Ты же не захочешь, чтобы целое государство без короля осталось?

– Так это когда еще будет!

– Будет, не будет, а принцу кранты!

– Живой же…

– Тем более. Если живой, то и говорить о нем не будем. Теперь почтенный гном. О нем, типа того, вообще базара нет. Хоть и ноги короткие. Так что, братан, подвиг достается тебе. Гордись.

– Как это базара нет? – Возмутился Войтик.

– Ну, ты, вообще, Войтик! Голова у тебя или совсем на другом месте? В смысле пусто. У нас, что по твоему, под каждым деревом по гному валяется? Чтобы их можно было тратить всякую свободную минуту? Он один единственный, как перст на руке. Для развода надо кого-то оставлять? Вот Ровина и оставим. У него одна борода чего стоит, других поискать. А под бородой сколько всего? Усек? У командира каждую минуту с утра до вечера и без того сплошные подвиги, включая сюда и ночь, заполночь.

Войтик глубоко задумался, анализируя речь Толяна. Через несколько минут тяжких раздумий в глазах зажглось озаренье. И Щиру показалось, что в душе разведчика затеплилась надежда.

– А ты сам?

Толян свесился с седла, наклонился к Войтику и постучал пальцем по его лбу.

– Ну, ты и дуб, дружбан! – С нескрываемым сочувствием ответил он своему недалекому другу. – Я же земляк командиру. Это тебе как, не кисло? Думаешь, ему понравится, если земляка схарчат эти элементарные скелеты? За милую душу. Думай чем надо говорить, когда рот открываешь. Или командиру больше заняться не чем, как только расстраиваться по пустякам?

Стас беззвучно смеялся. Улыбался и эльф.

– Спасибо, Толян. У тебя настоящий государственный ум.

– А, ерунда. Не жалко подумать.

– И все же не хотелось бы закончить свою жизнь на зубах умертвий.

Толян был польщен. Гордо выпрямился в седле и с прищуром посмотрел на Войтика.

– Врубился, Войтик? А ты о такой ерунде слезы капаешь.

– Не фига себе ерунда! Твою мать… Меня же схарчат, не тебя! – Загудел Войтик, подумывая о том, не обидеться ли ему по максимуму.

– Да, не мелочись ты. Помнишь, как командир говорил? Одним больше, одним меньше. Никто и не заметит. Когда еще будет? Не схарчили же. Переживать будешь, когда схарчат. Да и тогда, между нами говоря, не вижу смысла. Обмоем, и дело с концом.

Но Войтик еще и сейчас был не склонен, так быстро сдаваться.

– Как ты будешь обмывать, если схарчат и никого нет?

Но Толяну было уже все предельно ясно, и он снова покрутил пальцем у виска.

– Я в смысле сказал, накатим и дело с концом.

Стас не громко засмеялся.

– Ты думаешь, уцелеет?

Толян растерялся.

– Командир, от тебя я не ожидал. В смысле откровенного цинизма и отвязной порнухи. – Толян не одобрял такой вольности в серьезном деле. – Я тебя отмазывал от примитивного людоедства, а нарвался на грубый наезд. Я же не в смысле с концом, а в смысле дело в шляпе.

– Ясно! Тем же концом и по тому же месту.

– Ну, командир, ты даешь! А еще князем называешься. Подчиненных воспитываешь.… Кто после такого воспитания из твоих рук выйдет, подумал? Или тоже лень, как некоторым?