К тому же под звериной шкурой оборотня камень, который по праву должен принадлежать только ему. И никому другому.

Заполошная четверка унеслась вперед и скоро скрылась из виду. Эльф проводил их завистливым взглядом, но остался рядом со Стасом.

– Завидно, мой друг? Тоже хочется плетью по бокам и гуляй душа во чистом поле?

Принц промолчал, стыдливо отводя взгляд в сторону.

Кони идут мерной рысью, позванивая железом.

– Слав, а так ли уж нам нужен этот лес? Что ты хочешь в нем найти? – После не долгого молчания, спросил эльф.

– Поживем, увидим. Но не думаю, что мы найдем там Рэда. Если разве только он сумеет раздвоиться. Хочется заглянуть, Бодри, в самое начало. Если мы не проскочили мимо. Забытые дороги, мой друг, полны сюрпризов. Тебе ли не знать этого? И где им приспичит выплюнуть бедных странников, не ведают даже они сами.

– В этом я с тобой, Слав, полностью согласен. – Эльф кивнул головой и не произвольно оглянулся.

– Ножки мерзнут, ручки зябнут? – Криво усмехнулся Стас, заметив осторожное движение эльфа, сам испытал примерно тоже чувство, что и эльф.

– Что ты сказал? – Принц с трудом перевел взгляд на него.

– Я сказал, ножки мерзнут, ручки зябнуть, не пора ли нам дерябнуть. Шутка из прежних армейских накоплений. Чтобы хоть немного заглушить твою тревогу.

И ловким движением достал из-за спины квадратную фляжку.

– Прости, не до дворцовых условностей. Придется по простецки.… Из горла пьешь?

Бодрен не заставил себя долго упрашивать и, запрокинув голову, со сноровкой бывалого солдата, сделал несколько внушительных глотков.

– Как ты говоришь? Попал в волчью стаю, пей по волчьи? Вот я и… пью. Или вою? – Бодрен засмеялся и передал ему, опустевшую на треть, флягу. И снова оглянулся. – Ничего не могу с собой поделать. Третий глаз!

– Геопатогенный мир. – Нехотя согласился Стас, прикладывая фляжку к губам.

– Что? Какой мир?

– Геопатогенный.…В моем прежнем мире все, сломя голову, словно с ума посходили, искали на планете зоны со всякой чертовщиной. – Рассеянно пояснил Стас, пряча фляжку. – Привидения, инопланетные пришельцы, исчезающие в открытом море корабли.… Хотя, что я тебе говорю? Надо начинать с азбуки.

В руке появилась дымящаяся трубка.

– Но в одном ты прав. Кто-то сильно нас не любит. И за что бы? – Рассеянно проговорил, шумно затягиваясь.

Эльф чуть слышно хохотнул.

– В самом деле, за что бы? И хуже того, кто бы это был? – На губах тонкая улыбка. – Всего то мирные путешественники. Идем осторожно, на ногу боимся наступить! И никаких глупостей себе не позволяем.

И потянулся за луком.

– Издеваешься?

– Даже не думаю. Все в цвет.

– Жаль, Толян не слышит. Он бы тобой гордился. – И криво усмехнулся.
– Не трать стрелку. Не дотянешься. Парень уже знает, с кем имеет дело. Высоко сидит, далеко глядит…

Эльф послушно убрал лук и бережно вернул белую стрелу на место, в тул.

– Ты прав, вождь. Но гоняться надоело. И ребята устали…

– Заметил. – Угрюмо произнес Стас. – И это хуже всего. Даже Толян с трудом заставляет себя веселить нас несусветной тарабарщиной. Но отсюда он не уползет. И гоняться за ним не будем. Придем прямо к порогу.

– Думаешь, он здесь?

– Судя по всему, да. Даже если ты заметил его взгляд. Прежде он не позволял себе подобного легкомыслия. Засветился… Похоже, мы сумели таки его разозлить.

– Ты думаешь, только разозлили? – Эльф удивленно наклонил голову, стараясь заглянуть в его лицо. – Да, любой другой на его месте задохнулся бы от гнева после того, что мы натворили в его владениях.

– Подумаешь! – Стас безразлично махнул рукой. – Было бы из-за чего нервничать и суетиться. Пара пожарчиков. Из-за этого лезть в бутылку? Даже по морде не получил.

– А этого мало, чтобы засветиться? Даже без морды?

– Ну, не знаю… не знаю. Одно ясно, мужик заторопился. – Раздумчиво ответил он и перевел разговор в светское русло. – Свежеет к вечеру. Ветерок траву ерошит. Догоняй, побратим!

И кинул коня в размашистый звонкий галоп.

Ветер крепчал. Подуло холодом.

Показалось, что сквозь вой ветра расслышал злорадный смех. Кони отказались повиноваться поводьям. Забились, закрутились на месте, пытаясь освободиться от всадников. Войтик с друзьями были уже рядом. Оставался один короткий бросок, но кони словно обезумели.

А ветер все нарастал. Закрутился вокруг них диким вихрем. Небо потемнело, и на равнину опустилась ночь. Так, словно кто-то опрокинул небо.

– Ну, вот! А ты сомневался. – С трудом, сдерживая жеребца, крикнул Стас. – Я же говорил, обидчивый. Шуток не понимает.