Стихотворения и поэмы
вернуться

Сосюра Владимир Николаевич
Шрифт:

379. «Пожелтела вся трава…»

Пожелтела вся трава в бурю-непогоду. Клонит ветер дерева на чистую воду. Отражает их она, небо отражает… Грусть гармоники слышна — лето провожает. На душе, как в утра рань, тихо, сине, чисто. И горят, куда ни глянь, осени мониста. 24 августа 1961 Киев

380. «Остыла синь Днепра, всю зелень отдал сад…»

Остыла синь Днепра, всю зелень отдал сад за золото… Уже и липа им одета, уже багрянцем листья тополя горят… Остыла синь Днепра… То умирает лето. Во всем видна покорность, дрема и печаль, ждут дней ненастных зябнущие дали. И ветви так дрожат, — им, видно, лета жаль и журавлей, что здесь над рощей отрыдали. А солнце так печально смотрит с вышины, и ветер мертвый лист вот-вот за тучу кинет… Остыла синь Днепра, но сердце не остынет, — всё ждет оно и ждет, как и земля, весны. 24 августа 1961 Киев

381. «Я помню ту былую пору…»

Я помню ту былую пору: и щебет птиц, и трав шумок. Ты радостно бежала в гору, а я догнать тебя не мог. О, сколько весен, сколько снега! Отщебетали, отцвели!.. Хоть задыхались мы от бега, но губ разнять мы не могли. Моя заплаканная птица, где щебет тот и трав шумок?.. Я знал — она далёко мчится, а вот догнать ее не смог. 24 августа 1961 Киев

382. «Нет, материнских глаз тревожных…»

Нет, материнских глаз тревожных я больше не увижу вновь и теплой пылью подорожной на пальцах не присыплю кровь. Да, я прошел дорог немало,— им нет ни края ни конца… Теперь уже я, как бывало, не побегу встречать отца. Года, куда вы так спешили?.. Зачем вы белым снегом мне всю голову запорошили? А нынче снитесь лишь во сне. Чтоб слышать вновь тот шум пшеницы, чтоб видеть вновь ее сейчас, я детство, что мне только снится, хочу прожить еще хоть раз. 25 августа 1961 Киев

383. «Копры, и рощи, и туманы…»

Копры, и рощи, и туманы, поля, поля — во все края… И гул заводов беспрестанный… То ты, Донетчина моя. Несет челны, не зная дремы, вода зеленого Донца. И дружно гулу заводскому забои вторят и сердца. И трубы поднялись стеною, над ними дым стоит, как мгла… Там, за конторкой проходною, ты, молодость моя, прошла. Прошла полями и водою средь меловых притихших гор, где со смуглянкой молодою не раз ходил я в синий бор… Зачем все сны мои об этом, к чему волнуют душу вновь?.. На лесенках вагонных летом стихи слагал я про любовь. Я полетел туда теперь бы, в родную юность, к тем местам, где над Донцом склонились вербы. Я всей душой и сердцем — там. Где журавлиный клин курлычет, березки чешут пряди кос, с какой бы радостью в Лисичье я первые стихи принес! Чтоб снова мчалась в днях бурунных моя весна, о край родной! Чтоб на щеках почуять юных донецкий ветерок степной. И чтобы злато-кари очи не застил долгих лет туман, чтоб та же красная сорочка мой юный облегала стан… Одна нам юность неизменно и песня о любви дана… Так будь же ты благословенна, донецкой славы сторона! 25 августа 1961 Киев

384. «Они прошли, полны спокойной силы…»

Они прошли, полны спокойной силы, и словно здесь жарища ожила… В густой воде купались крокодилы, даль от фламинго радужной была; качались пальмы тихо над рекою, и лотос цвел, не хоронясь в тени… И негры шли веселою гурьбою, танцуя: не рабы уже они! Настанет день, им счастье улыбнется! И это верно так же, как и то, что щедрое тропическое солнце в их мускулы и души налито. И снова Киев… Словно на экране, один пейзаж сменяется другим, чтоб песня поднялась в рассветной рани в моей душе волненьем дорогим. Они прошли спокойно по панели, черны как уголь были их тела, на черном фоне губы багрянели… То Африка Крещатиком прошла. 28 августа 1961 Киев

385. «И вновь дорога… синь воды…»

И вновь дорога… синь воды… И хаты в мареве застыли… И снова Звановки сады свои объятья мне раскрыли. Вот нашей хаты огонек и дым родимого селенья… А вот на коврике — стрелок, который целится в оленя. Хоть жил я здесь давным-давно, мне это вновь увидеть вышло. Вот я у бабушки. В окно опять заглядывает вишня. Там, за Донцом, гудок ревет… А дома — бабушкины ласки. И перед сном ленивый кот мне на ухо мурлычет сказки. Минуты мчат, и путь искрится, как бы крыла орлиный взмах… И снится, снится, снится, снится родная Звановка в садах. 28 августа 1961 Киев

386. «Как я люблю тебя! Как сердце страстно хочет…»

Как я люблю тебя! Как сердце страстно хочет воспеть твой взгляд, исполненный тепла!.. Я юношей мечтал про сини очи — и вот мне их Донетчина дала. Да, мне дала она их цвет весною, когда цвели деревья и трава. И в наших песнях, о мой друг, с тобою всегда, всегда Донетчина жива! 28 августа 1961 Киев